Рождение Дракона

Искр, сопя носом, отвязал веревку, что удерживала нижнюю шкаторину паруса, и та, скользнув вниз, свободно заколыхалась над головами пассажиров. Паук подтянул шкот29, поработал немного фалом30, поворачивая рейк и ловя слабый ветерок. Наконец парус затрепетал, ожил и начал наполняться, увлекая лодку вперед.

Фелюга медленно тронулась вдоль высокого берега по темной глади бухты. Лодку мерно покачивало. Над головой нависали скальные громады. В их тени было прохладно и неуютно, хотелось быстрее вырваться на простор.

Показался проход. Паук навалился на румпель и ослабил шкот. Ветер теперь дул в корму. Фелюга пошла живей. Проход постепенно расширялся, а вместе с этим нарастала и качка. Нос лодки все сильнее врезался в набегающую волну, поднимая брызги и орошая ими всех находящихся на фелюге.

Неожиданно парус сник и захлопал как крыло подбитой птицы. По воде побежала рябь, и плавание стало напоминать езду на телеге.

– Здесь всегда так! – крикнул Паук, стравливая шкот. – Тут встречаются ветры: один из бухты, другой морской.

Проскочив мертвую зону, фелюга вскоре вышла на открытую воду, и взгляду открылась безбрежная морская даль. Дул юго-восточный ветер. Паук повернул лодку, подвигал рейком и, подтянув шток, направил фелюгу вдоль берега.

Берег был пустынным и унылым. Преобладали в основном мрачные скалы и обрывистые берега, кое-где для разнообразия вклинивались крохотные пляжи.

Так, огибая остров, они шли вдоль берега около получаса, пока не достигли темного зева пещеры, уходящей в глубь скалы.

Натали вытянула руку и воскликнула:

– Смотрите, смотрите! Пещера! Это выход из туннеля на болоте. Я была права! – и захлопала в ладоши.

Паук тоже смотрел в сторону пещеры:

– Здесь я подобрал бандитов. Сейчас мы сделаем поворот и пойдем прямо на запад, аккурат в скалу упремся.

– У них с собой что-нибудь было? – спросил Вандер.

– А как же, сундук! И видать, тяжелый, четверо несли.

– Далеко до острова?

– Часа два-три ходу, если все хорошо будет.

Не меняя галса, Паук плавно развернул фелюгу на запад. Парус надулся, наполняемый ветром, и лодка устремилась в открытое море, оставляя за кормой пенный след.

– Как ты обходишься без компаса? – спросил Паука Вандер.

Тот улыбнулся в ответ:

– Он мне не нужен. Я, как птица, чую направление. Могу по карте без всяких мудреных инструментов сразу указать местоположение судна. Это у меня с детства. Почему? Не знаю. Видимо, Арий наградил меня за какие-то прежние заслуги. Так мне в Арьяне Ведан сказал.

Море было спокойное, и фелюга летела по лазурной поверхности, разрезая форштевнем легкую волну. Брызги поднимались над бортом и наполняли воздух запахом моря. Это был не тот запах, какой обычно ощущается на берегу. Там чувствуется гниение водорослей, а тут воздух наполнен соленой свежестью, которая кружит голову.

Глава 32. Остров

Датия уже давно скрылась из виду, и только сизая шапка облаков у горизонта указывала на присутствие острова. Ветер дул ровно. Фелюга легко бежала по морской глади, гоня форштевнем волну. Блеск лучей играл на бортах и парусе в солнечных зайчиков, высвечивал прозрачно-зеленоватую глубь моря.

Паук уверенно вел лодку на запад.

Солнце поднималось все выше и постепенно смещалось к югу. Впереди, прямо по курсу, на горизонте возникла темная точка. Она росла и ширилась. Cтало ясно, что это не отдельно стоящая в море скала, а остров.

Вандер взглянул на Паука:

– Ты остров обходил?

– Да! – ответил тот. – Везде одно и то же: скалы и еще раз скалы, не за что даже глазу зацепиться.

– Остров большой?

– Да нет, с милю в поперечнике будет.

– Где высадил Аль-Галима?

– Аккурат по курсу. Здесь берег более пологий да и причал есть. Правда, весь разбитый волнами, но кое-что уцелело.

Уже стали различимы отдельные скалы, стоящие в отдалении от основного массива. Их было три. Одна черная, вытянутая хребтом в море, две другие – бурые, покрытые мелкими трещинами и похожие на клыки хищника. Тяжелые морские волны накатывали на них, пенились у основания, выбрасывали струи брызг, обтекали и бежали дальше, разбиваясь с шумом о заросший водорослями гранит берега, круто уходящий в воду.

Черный язык базальта простирался далеко от берега, постепенно погружаясь в море, и служил естественным молом.

На моле находилась разбитая волнами деревянная пристань. От нее остались лишь прогнившие балки настила да ржавая труба, по всей видимости – кнехт. Уцелел также деревянный трап, переброшенный от причала к основанию скалы. Там были видны выбитые в камне ступени, ведущие к расщелине наверху, где пряталась от ветров одинокая хижина.

Паук правил фелюгу прямо к молу. Он стравил шкот, и парус затрепетал на ветру.

– Подвязать грот к мачте! – скомандовал Паук.

Искр бросился выполнять приказание. Он, действуя двумя руками, сгреб грубую ткань паруса в охапку и прижал к мачте. Божен помог ему.

Паук велел магам взять весла и следить, чтобы борта лодки не касались камней. Он достал и свесил с левого борта небольшие кранцы.