Рождение героев

Лилиан сотворила еще одно заклинание – и облако голубых кристаллов окружило голову Фирсашодара, а в помещении повеяло морозом. Дракон взревел и, взмахнув изрубленными крыльями, тяжело поднялся к самому куполу. Прайд извернулся и с вершины остова стены рубанул длинным мечом, нанося новую широкую рану на крыле гиганта. Дракон шарахнулся в сторону, ударился в стену, но не упал, а выровнялся. Устремившись к рыцарю, он выдохнул долгую струю пламени в зажатого на стене героя. Прайд упал за камни и попытался спастись, накрывшись щитом.

Но такого чуда произойти никак не могло, и пламя яростно накинулось на воина, охватив его со всех сторон. Камни вокруг потрескались и потекли, словно расплавленный воск со свечей. Жар выжег все живое, что могло скрываться в этих камнях.

В живот дракону врезался десяток злобных ледяных шершней, сорвавшихся с кончиков пальцев Лилиан. Особого вреда они дракону не причинили, но раздражения добавили. Дракон развернулся и устремился вниз, к побледневшей от напряжения девушке. Однако едва он снизился, прямо под его брюхо выскочил гном. Бронар, увидев слабое место, изо всех сил ударил секирой по задней лапе, вновь попав в былую рану и разрубив плоть до самой кости. Тария, перехватив огненный молот двумя руками, обрушила удар на тот бок дракона, чешуя которого была проломлена ее булавой. Ответ дракона, несмотря на все раны, оказался убийственно молниеносным – он ударил Бронара лапой, распоров кольчугу, надетую под кожаной курткой, и отбросив гнома в сторону. Тотчас, изогнув шею, Фирсашодар сомкнул огромные челюсти на теле жрицы и мгновенно перекусил ее пополам, словно рыбешку. Из перекушенного тела Тарии брызнули фонтаны крови. Пылающий молот растворился в воздухе, но жрица была еще жива, загребая руками залитые кровью россыпи драгоценностей, словно пыталась подняться на несуществующих ногах, а дракон, не собирающийся второй раз оставлять живучего гнома без внимания, уже устремился к нему.

Бронар успел подняться на ноги и встретил атаку в полной готовности. Челюсти дракона клацнули, схватив пустоту там, где только что стоял гном. Зато Бронар не промахнулся, обрушив жуткий удар прямо на морду врага, оказавшуюся в удобном для него положении. Дракон извернулся и вновь хватанул гнома. И опять промахнулся. А вот гном оказался все так же неотразим – тяжелая секира угодила отточенным лезвием в довольно уязвимое место за костяным гребнем на шее. И, не оставаясь на месте, Бронар кувырнулся, подныривая под брюхо врага, и, вновь оказываясь у задних лап дракона, часто заработал грозным оружием. Фирсашодар ощутил ярость, смешанную с отчаянием: впервые за всю его долгую жизнь он вдруг осознал, что его могут победить. Не просто победить – убить!

Но это новое чувство было не поводом сдаться без борьбы, а настойчивым позывом к яростным и продуманным действиям. Дракон ударил лапой. Ударил чуть медленнее, чем мог бы. Специально, вынуждая гнома увертываться именно в ту сторону, куда ему было нужно. И тотчас, еще не завершив удара лапой, стеганул хвостом. Удар подбросил Бронара в воздух, а дракон, не дав ему даже приземлиться, прыгнул вперед. Гном, поняв, что обречен, попытался извернуться и нанести хотя бы еще один удар. Дракон схватил ненавистного гнома передними лапами и одним мощным рывком разорвал его на части. Кровь Бронара расплескалась вокруг, смешиваясь с кровью других воинов и самого дракона.

– Дедушка, они все мертвы! – закричала Лилиан, видя, как дракон неторопливо разворачивается в их сторону. – Мы проиграли!

– Не все потеряно! Вспомни о руне Кислотного Хаоса! Воспользуйся этим заклинанием! – резко приказал старик. – Не думай о поражении! Ударь не жалея сил! А после я добью это ничтожество сам!

Лигтон все это время с болезненным трепетом следил за схваткой, не ввязываясь в битву. Со своей безопасной позиции он видел, как ослабел Фирсашодар после удара благословенной булавой, которую метнула жрица. Также он видел, как гном изрубил крылья и задние лапы чудовища так, что он с большим трудом поднялся в воздух и не очень твердо стоял на израненных ногах. От него не укрылись раны, нанесенные разящим мечом паладина. Теперь близился его час, и Лигтон с волнением ждал того момента, когда сможет наверняка нанести беспощадный удар.