Рождение империи

— Метрополии не смогут с нами разделаться, как бы мы им ни подыгрывали. У них едва наберется полноценный флот, в то время как у нас их целых два, пусть один и побит. Я уже не говорю о выучке… Они не профессионалы. Большая часть экипажей — вчерашние гражданские: крестьяне, рабочие, служащие. Они не привыкли рисковать жизнью в бою так, как это делаем мы.

— Хм-м… наверное, ты прав, Ригель, — все же согласился Оникс после короткого раздумья. — Тебе лучше знать, ведь ты командовал ими и знаешь, чего они стоят в действительности, и это нужно учитывать…

Виктор Баренцев недовольно пожевал губами.

— Что ж, придется разработать новый план… И он должен сыграть без единой фальшивой ноты. Но не мне тебе говорить, что чем сложнее план, тем труднее добиться подобной точности… А теперь иди, мне нужно подумать.

Оникс провалился в сон еще до того, как Иннокент вышел из его комнаты.

63

— …да, сэр… нет, сэр… нет, сэр… да, сэр… так точно, сэр.

Директор РУВКФ Ричард Ленский с силой грохнул об аппарат трубку и зло прошипел:

— Как же ты меня уже достал… Скорее бы уж состоялись эти долбаные выборы и тебя выбили пинком под зад из спикерского кресла Сената.

В последнее время его, и наверняка не только его, но и глав остальных разведывательных служб, генеральный секретарь Тимош Шаттолворд довел до белого каления. Он не удовлетворялся ежедневными отчетами и названивал лично, и чем ближе подходила дата выборов в Сенат, тем чаще. Иногда генсекретарь забывал, что звонил в этот день, и названивал по два, а то и три раза. А ведь еще еженедельные заседания проходили, будь они прокляты.

— Разрешите, сэр? — постучав в дверь и открыв ее без разрешения, чего раньше себе никогда не позволял, попросился помощник Ленского, полковник Соммерсби.

— Что у тебя, Франц?

— Срочное сообщение, сэр!

— Судя по твоему виду, хорошее?

— Так точно!

— Давай. Хоть какое-то разнообразие…

Ричард Ленский принял из рук помощника папку с распечатками и погрузился в чтение. Уже один заголовок: «Сообщение от агента Беатрис, проект „Тихая сапа-2“» значительно улучшил его настроение, а уж содержание и вовсе окрылило.

Агентесса, засланная в пиратский стан под видом проститутки элит-класса, сообщала, что Виктор Баренцев, известный как камрад-президент Оникс, тяжело ранен и, по некоторым данным, даже при смерти. Достоверно известно о смерти его брата Дмитрия Баренцева, известного как Кентавр, учинившего мятеж, приведший к тяжким последствиям для пиратского флота.

— Стало быть, наш план почти сработал — у них произошла знатная мясорубочка. Потери только в городском бою оцениваются более чем в пятьсот человек. Жаль, что не сдох главарь… именно на его смерть мы рассчитывали.

— Но, по-моему, и того, что мы добились, уже достаточно, чтобы нанести решающий удар и смять пиратов, — высказал свое мнение полковник Соммерсби.

— Это ты о снижении пиратского корабельного потенциала?

— Так точно, сэр. У них погибло более пятнадцати кораблей, а уж сколько серьезно пострадало… Мы наконец можем проникнуть в их систему и уничтожить всех до единого!

— Заманчиво. Но вопрос в том, с какими потерями нам придется столкнуться при подобном лобовом ударе?

— Но неужели тактический отдел Штаба Флота до сих пор не придумал, как справиться с данной проблемой, сэр? Могли бы за это время что-нибудь да родить.

— Вот сейчас и узнаем, родили они уже или все еще тужатся…

Глава РУВКФ взял телефон и связался со Штабом Флота Конфедерации Миров.

— Добрый день, адмирал Гарринсон. Это некто Ленский вас беспокоит.

— Действительно добрый, раз меня беспокоит сам Ленский? Мне всегда казалось, что если кого-то беспокоит сам Ленский, то для него как раз начинаются далеко не добрые дни.

— Не в вашем случае, дорогой адмирал, — посмеялся глава РУВКФ.

— И на том спасибо.

— Все-таки как ваши дела?

— Не так чтобы очень.

— Это плохо, но все поправимо.

— Чем обязан?

— Хочу поделиться с вами добрыми вестями, господин адмирал, и надеюсь, что эти добрые вести превратятся с вашей помощью в превосходные, а то и вовсе в восхитительные.

— Это как? — искренне удивился Гарринсон.

— Очень просто. Все зависит от того, родили ли… — Тут Ричард Ленский иронично посмотрел на своего помощника и поправился: — В смысле: придумали ли ваши тактики способ, с помощью которого наш флот сможет прорвать оборону пиратов без больших потерь?

— Мы работаем над этим…

— Так не пойдет, адмирал. Хорошие вести имеют свойство терять свои добрые качества, в то время как плохие — нет. У нас с вами не так много времени, пока добрые вести будут оставаться таковыми и нивелируются до пустого звука.

— О чем вы, наконец, говорите… Я ничего не понимаю.

— Через пару часов вам в Штаб поступит вся информация, но я, можно сказать, официально сообщаю, что пираты вследствие внутренних разборок сильно ослабили себя. По сути они полностью лишились одного из трех своих флотов, и еще один сильно поврежден.

— Теперь понял, — не слишком весело сказал адмирал Гарринсон.

— Но хоть что-то же у вас должно быть! — воскликнул Ричард Ленский, правильно расценив тусклый тон собеседника.