Рождение легиона

Извернувшись, я оттолкнула от себя трясущиеся в ужасе звезды, швырнув их в морду летящей рядом фигуре, и сложив изувеченные крылья, ринулась вниз, в бездну, в темноту, расцвеченную молниями, где громыхал неумолчный гром. В стробоскопических вспышках я могла видеть угольно-черные стены, грозно шуршащие миллионами антрацитовых песчинок – я видела их, и не раз! Неужели весь мир, вот так, превратиться когда-нибудь в темное, проклятое место, засыпанное черным снегом и перемешанным с ним, углем-песком? Жар нарастал в спине, вновь вспыхнули адской болью задние ноги – но теперь эта боль придавала мне сил. Я летела, вспарывая пространство, словно клинок, стремясь к темной сфере, медленно вращавшейся на непередаваемой глубине, стремясь помочь, предотвратить, защитить, как это сделал когда-то Древний, даже за порогом смерти пожертвовавший собой, своею душой… Но я не успевала. Дно бездны – если оно вообще могло у нее существовать – было все так же далеко, и в отчаянии, я попыталась освободиться, помочь хотя бы кому-то из тех, кто не мог вот так же, живым метеором, промчаться в чернильной пустоте… И резко бросившись в сторону, словно раскаленный клинок, ворвалась в шуршащие струи.

И вновь, я пробудилась. Сознание вернулось, словно включенный телевизор, резко, без переходов. Не было ни боли, ни тела – я просто висела посреди великого ничто, покачиваясь в столбе света, словно в колыбели. Не освещая ничего вокруг, он возникал словно ниоткуда, и пропадал – неизвестно где.

– «Прости, малышка».

Селестия, живая и невредимая, шла ко мне через темноту, освещая своим рогом пространство огромного зала. Дробясь, лучи света отражались от гигантских стальных плит, от невероятно ровного пола – я знала, знала это место! Ядро, гигантский купол для создания визуализаций, или ВиЗи, как называл их оставшийся от ушедших людей мейнфрейм – но почему я здесь? Это галлюцинация? Или даже после смерти я обречена скитаться, словно дух?

– «Прости меня, если сможешь» – подойдя ко мне, Селестия заглянула мне в глаза, словно ища в них опору и прощение – «Долгий-долгий путь остался за твоей спиной. Он был столь короток, что я не смогла… Прости меня».

«Простить за что?» – я не чувствовала ни тела, ни рта, но каждая моя мысль отдавалась негромким перезвоном, похожим на звон разбивающихся снежинок – «Я знаю, где я, но ты… Ведь это была ты, правда?».

– «Да, это была я» – кивнула головой богиня. Аликорн. Принцесса. Создательница – «Я не смогла отпустить тебя, крошка. Пыталась тебя уберечь, но враги оказались сильнее. Разные существа, раз за разом, вырывали жизнь из моих созданий, а когда в одной из них, вдруг затеплилась собственная искра жизни – пони, те самые пони, о которых я заботилась столько веков, нанесли предательский удар. Но даже за гранью смерти, ты сделала это».

«Я видела… Я хотела помочь! Я была обязана помочь!».

– «Сегодня ты сделала нечто такое, что до тебя – не делал никто» – кивнула белоснежная принцесса – «Было то, за что я тебя осуждала, но больше было того, за что я тобой гордилась. Я… Я предназначала эту дорогу не тебе, но ты… Как ты могла пройти по ней сама, минуя все те ловушки, что ждали тебя на пути? Я не знаю этого, моя маленькая, просто не знаю. Странно, правда? Древнее существо, почитаемое как богиня, признается тебе в том, что не знает чего-то – разве это не удивительно?».

Пол, словно карта вселенной, состоящая из миллионов звезд, медленно вращался под нашими ногами. Медленно вращаясь в луче света, я заметила одну из звезд, разгоравшуюся все ярче и ярче. Находясь на противоположном от нас крае вселенной, она нарушала всю гармонию слаженного вращения мироздания, медленно двигаясь в нашу сторону.

– «Пойдем же» – кажется, Селестия тоже заметила эту небольшую ошибку в гармоничном танце звезд, и в ее голосе прорезалась насторожившая меня настойчивость – «Настало время тебе принять судьбу, вольно или невольно ставшую твоей. Не бойся, моя маленькая…».

– «СЕЕЕЕЕЕЛЛЛЛИИИИИИИИ!».

Кажется, я знала этот рев. Раскатистый, трубный голос раскатился вокруг, словно гром, отражаясь от стен невидимого помещения и наполняя пространство вокруг гудящими отзвуками ярости. Двигаясь все быстрее и быстрее, звезда рванулась к нам сквозь непередаваемые расстояния, и вспыхнув, ослепила меня, а когда я вновь обрела способность видеть…

– «МЫ НЕ ОТДАДИМ ТЕБЕ И ЕЕ!» – я содрогнулась, увидев рядом с собой темные, вычурно завитые маховые перья крыла, опустившегося на меня, словно ночь. Очутившаяся рядом, Луна, со свирепым рычанием, задвинула меня к себе за спину, не обращая внимания на недобро прищуренные глаза сестры, стоявшей на краю звездного диска. Обернувшись, она сердито прищурилась, разглядывая младшую сестру, с никогда ранее не виданным мной выражением ярости, глядевшую на Солнечную Богиню.

– «Правда? Луна, я…».