Рождение неолиберальной политики

Третий элемент доктрины Смита, важный для неолибералов, — это ограничение полномочий государства. В этом пункте Фридмен вновь апеллирует к образу невидимой руки. Если рынки, говорит он, создают общее благо вопреки индивидуальным намерениям участников рыночного процесса, то в политике всё обстоит наоборот. В политической жизни роль невидимой руки зловредна, ибо благие намерения интервенционистов приводят к ужасным результатам. Смит, указывает Фридмен, нашёл виновного в лице «человека, пристрастного к системам», который играет людьми так, словно передвигает фигуры на шахматной доске: «[цитируется «Теория нравственных чувств»] «При этом он забывает, что ходы фигур на шахматной доске зависят единственно от руки, переставляющей их, между тем как в великом движении человеческого общества каждая отдельная часть целого двигается по свойственным ей законам, отличным от движения, сообщаемого ей законодателем. Если оба движения совпадают и принимают одинаковое направление, то и развитие всего общественного механизма идёт легко, согласно и счастливо. Но если они противоречат друг другу, то развитие оказывается беспорядочным и гибельным и весь общественный механизм приходит вскоре в совершенное расстройство»[287]. Неспособность понять это глубокое наблюдение породило невидимую руку в политике, совершенно противоположную невидимой руке на рынке. В политике люди, действующие исключительно в интересах общественного блага (как они его представляют), «невидимой рукой направляются к цели, которая совсем не входила в их намерения». Они становятся проводниками особых интересов, которым сознательно никогда не стали бы служить. В конечном счёте они приносят общественный интерес в жертву особому интересу, интерес потребителей в жертву интересу производителей, интерес масс, не получивших высшего образования, в жертву интересу тех, кто получил его, интерес бедного класса наёмных работников, обременённого налогом на занятость, в жертву интересу среднего класса, получающего непропорционально большие выгоды в плане социального обеспечения, и так далее по всем направлениям»[288]. В этом отрывке Фридмен рассуждает с явной оглядкой на теорию регулирования, предложенную его другом Джорджем Стиглером, и, в частности, на идею Стиглера, согласно которой регуляторы «захватываются» регулируемыми (о чём речь пойдёт ниже).