Рождение неолиберальной политики

Фридмен считал, что Смит неверно оценил природу «последствий для третьих сторон» и потенциальный вред, который они способны причинить рыночным процессам. Подобно своему наставнику Саймонсу, а также Хайеку в «Конституции свободы», Фридмен видит главную задачу правительства и государства в надзоре за соблюдением правил честной конкуренции. Однако, с его точки зрения, деятельность рынка и государства оценивалась по двойным стандартам: «Основное соображение, придающее важность последствиям для третьих сторон от частных действий, — это трудность определения вызванных извне убытков и выгод; будь это легко, можно было бы подвести всё под добровольный обмен. Но то же самое соображение служит аргументом против действий государства, поскольку очень трудно оценить чистые конечные потери и выгоды от его предположительно правильных действий. Кроме того, эти действия влекут за собой и дополнительные внешние эффекты в силу специфики их финансирования и в силу опасности для свободы, которую таит в себе расширение полномочий государства. Возможно, самая крупная интеллектуальная ошибка в этой области, совершённая в прошлом веке, — это применение двойного стандарта к рынку и политическим действиям. «Дефект» рынка, вызванный отсутствием конкуренции либо влиянием внешних воздействий (равнозначным, как показано в новейших исследованиях, трансакционным издержкам), считался безусловным оправданием государственного вмешательства. Но у политического механизма тоже есть свои «дефекты». Сравнивать реальный рынок с идеальной политической структурой нельзя. Корректно сравнивать реальное с реальным или идеальное с идеальным. К сожалению, Смит во многом способствовал укоренению этой ошибки»[292].

Но Смит не мыслил категориями успехов и неудач государства Нового курса в XX в., — хотя определённо пошёл дальше Фридмена в признании необходимости государственного администрирования. В частности, он утверждал, что государство должно отвечать за образование и инфраструктуру, тогда как Фридмен считал, что с этими задачами вполне справится рынок, располагающий обязательствами и конкуренцией альтернативных поставщиков услуг[293]. Принципиально важное для всей системы Смита понятие нравственного индивида Фридмен тоже не принимал. Смита беспокоило то, что привычка «восхищаться богатыми и знатными людьми и презирать людей бедных или незнатного происхождения или пренебрегать ими», ведёт «к искажению наших нравственных чувств»[294]. А Фридмена интересовали условия, при которых наилучшим образом мере обеспечена индивидуальная свобода. Иными словами, в той мере, в какой свободное рыночное общество ни для кого не создаёт препятствий, люди в нём получают наибольшие возможности для удовлетворения своих желаний.