Рождение «Сталкера». Попытка реконструкции

Это коснулось всех, в том числе и исполнителя главной роли — Александра Кайдановского, ставшего моим другом. Саша после «Сталкера» больше не хотел быть актером и снимался только при самой острой финансовой необходимости или там, где были его близкие друзья и хороший сценарий. Через три года мы вместе поступили на Высшие курсы сценаристов и кинорежиссеров. Он в мастерскую к Тарковскому, я — к Эльдару Александровичу Рязанову. Учиться у Андрея Арсеньевича Саше не пришлось — Тарковский уехал в Италию и больше не вернулся. Саше пришлось перейти в мастерскую Сергея Соловьева. Через два года мы закончили курсы. Потом еще год обивали пороги «Мосфильма» и Госкино, поскольку наши дипломные фильмы забыли внести в план и мы не могли получить нужного финансирования. Дипломы мы все же сняли и защитились.

Кайдановский стал режиссером удивительным, ни на кого не похожим. Мастером «магического реализма». И произошло это во многом благодаря фильму «Сталкер». Очень жаль, что Кайдановский так мало успел сделать в нашем кино. Его талант и влияние могли радикально изменить наш кинематограф. Но исторические катаклизмы и ранняя смерть помешали.

Более сорока лет прошло с тех пор, но я вспоминаю Тарковского и поныне. Его судьба напоминает судьбы проклятых поэтов. Неустанные поиски истины, самоуничтожительное, безоглядное, жертвенное служение кинематографу. Он не был легким человеком. За редким исключением, на съемках «Сталкера» он трудно контактировал с людьми. Он не интересовался их проблемами и их жизнью, мог быть холодным и жестоким. Главным качеством и смыслом его жизни было творчество. Оно было целью и смыслом его существования. Самозабвенное, отрешенное, почти маниакальное. Точнее всего он сказал об этом сам в последнем интервью, которое он дал парижскому еженедельнику «Фигаро-магазин»:

Художник творит инстинктивно, он не знает, почему именно в данный момент он делает то или другое, пишет именно об этом, рисует именно это. Только потом он начинает анализировать, находить объяснения, умствовать и приходить к ответам, не имеющим ничего общего с инстинктивной потребностью творить, выражать себя. В некотором роде творчество есть выражение духовного существа в человеке в противоположность существу физическому, творчество есть как бы доказательство существования этого духовного существа. В поле человеческой деятельности нет ничего, что было бы более неоправданным, бесцельным, нет ничего, что было бы более самодовлеющим, нежели творчество.

Сегодня такая романтическая установка выглядит несколько архаично, но для Тарковского она была главной и неизменной. Он посвятил ей всю свою творческую жизнь, пожертвовав жизнью физической.

Приложение

21 сентября 1977 года, г. Москва.

Киностудия «Мосфильм».

Стенограмма заседания

Бюро Художественного совета студии.

Обсуждение материала и сценария художественного цветного фильма «Сталкер».

Председательствующий Л. Н. Нехорошев.