Рожденная заново

Их губы нашли друг друга и, тесно обнявшись, они страстно поцеловались.

Роберт взял Юлию за плечи и отстранил от себя, чтобы лучше рассмотреть.

— Какая же ты красивая, родная!

«Да, ведь мне сделали подтяжку», — чуть было не сказала Юлия. Но не произнесла этих слов вслух. Она не собиралась скрывать это от Роберта, но такое объяснение именно сейчас могло бы нарушить радость их встречи.

Поэтому она лишь сказала:

— У меня новая прическа, — и провела рукой по своим слегка завитым каштановым волосам.

Роберт покачал головой.

— Нет, не только поэтому.

— Конечно, не только, — ответила Юлия, улыбаясь.

— Ты сейчас выглядишь, как тогда.

Она сразу поняла.

— Когда ты познакомился со мной?

— Да, точно также.

— Ну уж не совсем точно также.

Не отводя от нее взгляда, Роберт беспомощно возился с запонкой.

Она помогла ему застегнуть рукав, вдохнула в себя запах его тела и поцеловала его в грудь.

Он снова обнял ее.

— Ты даже не представляешь, как я скучала по тебе.

— Нет, я чувствую это.

Она стояла не двигаясь, пока он расстегивал молнию на ее платье. Платье соскользнуло вниз и упало на пол. Она сбросила туфли, перешагнула через платье и подняла его.

— Идем! — настаивал Роберт.

— Секунду, я только повешу платье.

Он знал, как она ненавидит беспорядок и терпеливо ждал.

— Зануда! — проворчал он нежно, поднял ее на руки и понес в спальню.

— Чудовище! — ответила Юлия и легко укусила его за ухо.

Роберт положил ее на незастеленную кровать, шутливо шлепнул и разделся. Ее гибкое тело устремилось к нему навстречу. Для обоих главным была не сама любовная игра, а желание быть близко, совсем близко, став единым целым. Когда он проник в нее, они не стали спешить и наслаждались бесконечно, пока оба не достигли апогея.

Потом он вытянулся рядом с ней и с удовлетворением выдохнул.

— Это было совсем как раньше.

— Когда мы не умели ждать? Нет, сейчас гораздо лучше.

Он просунул руку под спину Юлии, чтобы притянуть к себе.

— Ты стала еще стройнее, — сказал он.

— Наверно, — сказала Юлия и подумала, как же она сможет сообщить ему свою новость.

— Ты опять сидела на диете?

— Нет, но когда разрешается принимать пищу только в жидком виде, поневоле похудеешь.

Он повернул к ней голову.

— Только напитки? Но это я и называю, сидеть на диете.

— Называй как хочешь. Это все равно был побочный эффект.

Он внимательно посмотрел на нее.

— А главный?

— Хочешь знать правду? Тогда ты должен пообещать мне, что не рассердишься на меня.

— А почему я должен сердиться? Разве ты не знаешь, как я тебя люблю?

— Так вот, мне сделали пластическую операцию — подтянули кожу на лице.

— Ты шутишь!

Она показала рукой на подбородок. — Видишь вот здесь?

— Красные точки?

— Они остались от шва. Но они посветлеют и исчезнут совсем. Невероятно, да?

— Почему ты это сделала?

— Чтобы стать красивой для тебя.

— Вздор! Ведь дело совсем не в лице.

— А разве ты обнимал бы меня также, если бы я…

— Однозначно, да. Я был так рад, что ты снова здесь, я так хотел любить тебя. — После паузы он добавил: — С тех пор, как я выздоровел.

Она погладила его светлые волосы, которые заметно отросли за это время, и были подстрижены по-новому.

— Это ты? — спросила Юлия. — Это действительно ты?

Роберт продолжал говорить.

— Иногда у меня еще болит голова, просто обычная головная боль, только… — Он замолчал.

— Ну что случилось? — спросила она. — Расскажи мне.

— … Мне становится страшно от того, что эти боли могут быть связаны с гематомой или с операцией. — Помедлив, он добавил, — я был в Габерзее на обследовании.

— И что тебе сказали?

— Профессор утверждает, что все в порядке. Осталось только… Ах, зачем я только рассказываю тебе все это?

— Потому что я твоя жена и имею право знать.

— Осталось только в некотором роде нарушение психики, — преодолев себя, произнес Роберт. — Но профессор считает, что это совершенно нормально. Отделаться от воспоминания о том, что человеку вскрывали черепную коробку совсем нелегко. Люди, не обладающие фантазией, справляются с этим легче.

Она прижалась к нему.

— Мой бедный, бедный, любимый!

— Профессор утверждает, что органически все в норме, и я хотел бы верить ему. А что мне остается делать? Иначе можно просто сойти с ума. Он говорит, что со временем мои страхи полностью исчезнут. — Роберт поцеловал ее в подбородок, — также как твои маленькие красные точки.

— Ну вот, мы оба с тобой подверглись испытаниям.

— Только с той разницей, что ты сделала это добровольно. Почему?

— Не только ради тебя. В первую очередь…

— Ради меня это совсем не нужно было делать, — прервал он.

— Но я сделала это и для себя самой! — призналась Юлия. — Когда с трудом выносишь свое собственное отражение в зеркале, это противно. Если родилась некрасивой, то, возможно, переносить это легко, вернее легче, потому что уже с детства привыкаешь и можешь смириться. Но когда вынуждена смотреть, как исчезает прежняя красота…

— Ты все еще красивая.

— Да, — сказала она и засмеялась, — теперь я снова красивая. Согласись, что стоило это сделать.

— Тогда ты должна мне сначала сказать, сколько это стоило.