Рожденные летать

— Конечно, для обычного человека свалиться с такой высоты было бы довольно неприятно. Но мы-то с тобой не обычные, — добавил Тейлор.

— Думаю, да.

— Ты же помнишь, я уже падал два раза с гораздо более серьезных высот, и, как видишь, цел и невредим.

Мои крылья дрожали от напряжения, до сих пор я толком и не пробовал махать ими. В нашей с бабушкой крошечной квартире особенно-то и негде было их расправить, а затем, когда я отправился на поиски Тейлора, мне почти все время приходилось прятать крылья под рубашкой.

— Ты просто должен сделать шаг — и все! — подбадривал меня Тейлор.

Я вскинул глаза к высокому небу, которое голубым куполом вставало над лесом. Наша поляна с одиноким деревом находилась на полдороге к вершине холма. Прежде чем выйти на край обрыва, мы долго и внимательно прислушивались, но так и не смогли уловить ни единого постороннего звука, который говорил бы о наличии поблизости людей. Я взглянул вниз. Передо мной расстилалась долина, зеленая и яркая, но синь неба вновь приковала к себе мой взгляд.

Неожиданно желание оказаться там, в вышине, почувствовать себя свободным и легким сделалось таким же непреодолимым, как потребность дышать.

— И птицы да полетят над землею…[9] — пробормотал я себе под нос и, отпустив ветку дерева, за которую держался, отошел назад. Неуверенный разбег — три шага заплетающимися ногами, — и я сиганул с края обрыва.

Крылья резким рывком раскрылись у меня за спиной. Острая боль в ребрах заставила ахнуть и глотнуть воздуха полной грудью. В первый момент ощущение было такое, будто я рухнул в водопад: воздух омывал мои перья, ворошил их и дергал у самого основания, натягивая кожу. Воздух подо мной струился мощным потоком, подталкивая меня все выше и выше. На несколько мгновений я почувствовал себя невесомым. Дыхание перехватило.

Затем я вспомнил, как дышать. Тело вновь обрело вес, и я начал проваливаться вниз. Земля неслась мне навстречу. Но она не только неслась на меня, она еще и проносилась мимо меня — я планировал!

Ну, точнее, мое падение отчасти напоминало планирующий полет.

Я изо всех сил старался держать крылья раскрытыми как можно шире. Новые, еще не окрепшие мышцы спины и плеч горели от напряжения, жгучая боль разливалась по телу. Земля стремительно приближалась. Я коснулся травы подошвами кроссовок. Крылья вдруг разом обмякли, и, пробежав по инерции несколько шагов, я рухнул лицом в траву.

Медленно перевернувшись на спину, я уставился в высокое голубое небо. Распростертые крылья примяли траву. Я попытался восстановить дыхание. Но возбуждение пульсировало у меня в груди. Получилось!

Наконец-то! И пусть на сотую долю секунды, но я испытал ни с чем не сравнимое чувство абсолютной свободы.

Я должен это повторить!

— Поберегись!

Возникший на фоне солнца темный силуэт Тейлора с раскрытыми крыльями, общий размах которых был около десяти футов, ненадолго закрыл мне обзор. Затем мой друг с шумом и хохотом приземлился в нескольких ярдах от меня.

— Давай еще раз! Пойдем еще раз! — завопил Тейлор, вскакивая на ноги.

— Да не ори ты так! — улыбаясь до ушей, зашипел я на него и осторожно сел, потирая загривок и плечи. — Мало ли кто услышит. И кажется, теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря о предполетной подготовке.

— Да уж, — все еще тяжело дыша, кивнул Тейлор. Вдруг его лицо просветлело: — Ну конечно!

— Что?

— Нам нужно разработать специальный комплекс упражнений, — торжественно объявил Тейлор и, понизив голос, добавил: — Мы должны развивать и укреплять мышцы крыльев, иначе никогда не сможем летать по-настоящему. — Мой крылатый друг выглядел счастливым. Видимо, идея приступить к серьезным и продуманным тренировкам доставляла ему удовольствие. — К тому же, насколько я понимаю, нам все равно больше нечем заняться.

— Что ты задумал? — с некоторой опаской спросил я, хотя энтузиазм Тейлора был заразительным.

Тейлор коварно усмехнулся:

— Тебе когда-нибудь приходилось отжиматься или качать пресс?

Следующие несколько дней мы посвятили тому, что Тейлор назвал «специальным комплексом упражнений»: изнурительным тренировкам. Мы трудились с утра до ночи. И результат, надо признать, был более чем впечатляющим. Мышцы у нас развивались неестественно быстро. Поражало и то, с какой скоростью росли крылья, они становились и длиннее, и шире, хотя несколько отличались у нас с Тейлором формой перьев и самого крыла.

Но к сожалению, все наши достижения в наращивании мышц никак не повлияли на способность летать. Сколько бы мы ни качали пресс, не отжимались, не подтягивались, как бы сильно ни хлопали крыльями, прыгая вниз с обрыва, нам все равно не удавалось взлететь по-настоящему.

— Мы слишком тяжелые, — с досадой выпалил Тейлор, после того как мы потратили несколько часов, безуспешно пытаясь оторваться от земли. — И наши тела не годятся для полета.

Он безнадежно махнул рукой и растянулся на траве, явно намереваясь позагорать.

Я понимал его досаду и усталость. Измученное тело взывало об отдыхе. Но я не сомневался, что мы на верном пути и нужно лишь найти еще один кусок головоломки.