Рожденные Смершем

И на этот раз, прибыв на место, Буяновский быстро определил квадрат высадки парашютистов и организовал прочес леса силами оперативно-поисковой группы и полевой комендатуры. Поиск шел по горячим следам, вскоре разыскная собака обнаружила замаскированный схрон, в нем были спрятаны три парашюта и взрывчатка, от него след вел к заброшенной мельнице.

На подходе к ней Буяновский приказал всем залечь, вскинул к глазам бинокль и принялся осматривать мельницу. На первый взгляд ничто не выдавало присутствия парашютистов, но поведение собаки, рвавшейся с поводка, убеждало его в том, что они скрываются внутри. Подчиняясь команде Буяновского, бойцы рассредоточились по позиции и, маскируясь, двинулись к мельнице, и тут под чьей-то неосторожной ногой предательски треснула ветка. В следующее мгновение гулкую тишину леса взорвали автоматные очереди и разрывы гранат. В завязавшейся перестрелке два парашютиста были ликвидированы, а третьему удалось вырваться из кольца окружения. Разыскная собака, взявшая его по следу, вывела к хутору, там на одном из сеновалов бойцы обнаружили сержанта. Буяновский с ходу взял его в крутой оборот, рассчитывая добиться признания, но сержант оказался крепким орешком, отрицал всякую связь с немецкими агентами, предъявил красноармейскую книжку на имя Егорова, свое присутствие на хуторе объяснял тем, что старшина роты послал его за самогоном.

Спустя два часа на допросе в отделе Смерша 51-й армии Егоров по-прежнему продолжал стоять на своем. Иванов и Буяновский начали терять терпение, когда в дверь кабинета постучали.

— Войдите! — раздраженно бросил Иванов.

На пороге появился дежурный по отделу, старшина Дроздов. Стрельнув настороженным взглядом по задержанному, он, прокашлявшись, объявил:

— Извините, товарищ капитан, старший лейтенант Самойлов требует, чтобы вы срочно вышли с ним на связь.

— Наш что ли, Самойлов? — уточнил Иванов.

— Так точно! — подтвердил Дроздов.

Иванов переглянулся с Буяновским и распорядился:

— Гриша, продолжай допрос!

Дроздов повернулся к выходу.

— Саша, стой! — остановил его Иванов и потребовал: — Остаешься здесь! Глаз не спускать с этого самогонщика! Больно он прыткий.

— Есть! — принял к исполнению Дроздов, сбросил с плеча автомат и взял наизготовку.

Буяновский пересел за стол, пододвинул к себе протокол допроса и повторил вопрос:

— Итак, Фролов, или как там тебя звать, кто входил в вашу шпионскую группу? Назови их фамилии, имена и клички!

Ответа Иванов не услышал, на ходу застегнул кобуру, вышел в коридор и поспешил в комнату дежурного по отделу. Тот только успевал снимать трубки с телефонов и отвечать на звонки. 51-я армия перешла в наступление, обстановка на линии фронта менялась каждый час, и потому одна за другой поступали все новые вводные. Поймав вопросительный взгляд Иванова, дежурный кивнул на коричневую трубку. Тот взял ее, сквозь треск помех прорывался голос:

— Леонид Георгиевич?.. Леня, ты слышишь меня?.. Ты слышишь…

— Слышу, слышу, — ответил Иванов и поздоровался.

— Ну наконец! А то я уже голос сорвал, — пожаловался Самойлов.

— Ну тебе же не на сцене петь. Юра, у меня нет времени, говори, что у тебя стряслось? — поторопил Иванов.

— Мне тут привели одного румына. А он такую хрень несет, что в голове не укладывается!

— С хренью потом! Что за румын?

— Капитан Ион Кожухару, помощник начальника штаба дивизии.

— Ладно, с ним потом. Говори, какая такая хрень?

— А такая: один фриц просил Кожухару передать от какого-то Ибрагима поклон капитану Густаву Федорову от некоего дяди Коли.

— Чего, чего?.. Какому еще Густаву?!.. Какому еще Федорову?

— И я о том. Выходит, что нашему Густаву?!

— Ну это уже не хрень, Юра! Это уже… — Иванов не знал, что и думать.

— Ты слушай дальше, Леня! Так вот, этот фриц, что бьет поклон Густаву, ты, Леня, не поверишь, служит не где-нибудь, а в…

— Хорош! Хорош! Юра, не забывай, по какому телефону говоришь! — осек его Иванов и распорядился: — Значит так, капитана под надежной охраной немедленно отправляй к нам, в отдел! И чтобы ни один голос не упал с его головы! Ты слышишь меня?

— Слышу, слышу! Я все понял! Выезжаю вместе с ним! Все будет путем, Леня! — заверил Самойлов, и в трубке зазвучали короткие гудки.

Иванов, немало озадаченный сообщением Самойлова; такого в его оперативной практике еще не случалось, возвращался к себе и ломал голову, пытаясь разгадать эту головоломку.

«…Кожухару?.. Целый капитан!.. Румынский разведчик?.. Вряд ли. На такую крупную фигуру в Бухаресте не станут размениваться. А если он исполнитель замысла стратегической операции? А что, вполне возможно. При нынешнем положении румын и немцев их может спасти только игра по-крупному, и тут все сходится! <…> Все, да не все, Леня. При чем тут какой-то фриц, да еще с поклоном Федорову. Густаву Федорову! Неужели нашему Густаву?! — Иванов уже не знал, что и думать, и рассчитывал получить ответ у самого Федорова.