Рожденные в пламени

Т’келл слабо улыбнулся:

— Мне требуется ваша помощь, чтобы выполнить последний приказ Вулкана.

— Так объяви его, — сказал Занду, явно уже принявший решение.

— Осталось семь артефактов, и их необходимо увезти далеко от Прометея, чтобы никто и никогда не смог их найти.

— Но, Отец Кузни, если они настолько опасны, почему бы не уничтожить их вместе с остальными? — спросил Ксен.

— Потому что по окончании войны они понадобятся Галактике, если, конечно, она уцелеет. И нашему легиону. К тому же я сам упросил примарха оставить эти семь творений. Мне нужны братья по оружию. А вам нужна новая цель, чтобы избавиться от позора Лишенных Шрамов, чтобы доказать, что вы достойны воинского звания. Это все, что нам осталось.

Ему никто не возразил.

— Я могу ответить от имени роты, — сказал Обек, — и обещать, что мы выполним приказ во имя Вулкана и нашего легиона, хотя, признаюсь, не хотел бы ослаблять защиту Прометея. Но пусть каждый воин сделает выбор сам.

— Хорошо сказано, брат. — одобрил его Занду.

Т’келл кивнул Обеку. Он должен был служить своему легиону на Исстване Пять, но обрел свою судьбу и славу здесь.

— Что ж, — сказал Т’келл, — тем, кто решит отправиться со мной, предлагаю обнажить оружие..

Уже в следующий момент подземный зал загудел от скрежета металла, и пятьдесят молотов, мечей и цепных клинков взметнулись вверх в едином порыве.

Глава 3. Все это совершили мы сами

«Чаша огня», подобно исполинскому морскому чудовищу в бурных водах, преодолевала течения эмпиреев. К счастью Лишенных Шрамов, нескольких тысяч членов экипажа и сервиторов, ее маршрут, известный только Т'келлу и корабельному навигатору, вел в обратную от Гибельного шторма сторону.

После нескольких месяцев варп-перехода они приблизились к точке Мандевиля в небольшой звездной системе под названием Борон XIII, где не было зарегистрировано наличия жизни и чей контакт с Империумом прервался более века назад. Система состояла из четырех планет, вращавшихся вокруг звезды с солнечной массой, способной поддерживать условия для жизни людей на одном из миров. Запасы воды на нем не испарились бы, и само небесное тело не сгорело бы.

«Чаша огня», таща за собой остаточные потоки эфирного свечения, вышла в реальное пространство, инертность, характерная для глубокого варпа, стала рассеиваться, и корабельные системы загудели, возвращаясь к жизни. На капитанском мостике восстановилась работа, и капитан начал поторапливать экипаж, готовясь по указанию Т'келла подвести корабль к цели.

— Итак, — заговорил Рахз Обек, стоя рядом с Отцом Кузни на смотровой площадке, — что нас там ожидает?

Его взгляд сквозь окружающую темноту устремился к планете, медленно вращающейся под ними. Корабль был еще в нескольких часах пути от этого мира, и Обек не мог увидеть ничего, кроме голубовато-серой поверхности и прикрывающих ее тяжелых валов желтоватых облаков.

— Сказать по правде, — отозвался Т'келл, — я и сам не знаю, брат. С этого момента я в таком же неведении, как и ты.

— Вулкан больше ничего тебе не сказал?

— Он дал мне координаты и название. «Свершение». Оружейное хранилище, куда надо доставить артефакты.

— Чтобы вместить этот корабль, оно должно быть огромным.

Т'келл кивнул.

— Я просмотрел корабельные архивы, относящиеся к Великому крестовому походу, — продолжал Обек. — Они оказались на удивление обширными. Там упоминается эта звездная система, но, похоже, записи кто-то тщательно отредактировал, убрав все подробности.

— Мне известно, что Вулкан в одиночестве посещал этот мир, и из всего легиона только он спускался на поверхность планеты.

— Тем не менее он не дал ей имени. Это меня удивляет. Помнишь Кальдеру?

— Сам я там не был, но знаю о ней.

— Когда ты сообщил, что у Вулкана имеется другое хранилище, второй подземный склад, — сказал Обек, — признаюсь, я ожидал, что он находится именно там.

— Возможно, поэтому хранилище устроено в другом месте, — предположил Т'келл. — Вероятно, у Вулкана были другие планы насчет Кальдеры.

— Этого мы уже никогда не узнаем...

Обек умолк, и они оба погрузились в печаль. Они уже привыкли к тому, что горе настигает их в самый неожиданный момент, словно клинок, пронзающий до самых костей.

Некоторое время ни один из бойцов Саламандр не произносил ни слова. Они разделяли дружеское молчание, предаваясь грустным размышлениям.

— Пока мы произведем разведку на местности, артефакты должны оставаться на борту «Чаши огня», — сказал Т'келл.

Обек кивнул, поскольку и сам так уже решил.

— Краск и его люди останутся их охранять. Зау'улл тоже захочет остаться.

— Ты разговаривал с ним в последнее время?

— Нет, но Краск с ним беседовал. Наш брат-капеллан утверждает, что Вулкан с нами, хотя бы мысленно.

— А что ты об этом думаешь?

Лицо Обека, отраженное в бронестекле, помрачнело:

— Я вижу, когда Зау'улл лжет.

— Он страдает.

— Как и все мы, брат.

— Он переживает тяжелее остальных.

— Знаешь, Отец Кузни, ты удивительно мягкосердечен для технодесантника.

Т'келл усмехнулся, хотя из-за кибернетики улыбка больше походила на гримасу:

— Я сын своего отца.