Рожденные в СССР. Пропагандист

Чтобы ни говорили вражеские голоса, но в СССР было намного безопасней. Алексей обещал, что с принятием изменений в Уголовном Кодексе и усиленном направлении работы МВД лет через десять станет еще безопасней. Сомнут и уничтожат воровскую кодлу, начинающих поднимать немытое рыло цеховиков и мелких шестерок. За криминал решили браться жестко и бесповоротно. Воровская среда сама себя постоянно возрождает в неофитах. В рабочих поселках на периферии бывшие сидельцы находят благодатную среду среди местной шпаны. Понемногу приучая их к уркаганским «понятиям». Мелкое воровство, хулиганство, дальше кражи, разбои и срок. Вот путь обычной шпаны с окраины. Так что рубить надо голову и хвосты разом.

Экономические преступления будут вскоре рассматриваться отдельно. И наказание предусматривается простое: рублем. Отработай на «химии», а затем энную сумму отдавай на гражданке с зарплаты. Как бы «финансовые алименты». Перспектива батрачить на государство до самой старости не очень приятная. Многие сто раз подумают перед тем, как начать воровать или спекулировать. А подпольным «цеховикам» дадут расширять производство, но уже за колючей проволокой. Раз назвался груздем, вот тебе участок и задание. Не справился: срок увеличивается. Перевыполнил план: сокращается по УДО. А как ты там его выполняешь, как заставляешь зэков вкалывать, дело десятое. Помнится, Семен и Анатолий взглянули тогда на смирного с виду Алексея совсем иными глазами. В тихом омуте черти точно водятся!

В предбаннике, то бишь приемной Мерзликина все равно промариновали. Как бы показывая, кто тут есть кто. Кто безродный попаданец, а кто второй человек в стране. Михаил Андреевич Суслов был не просто Секретарем ЦК КПСС, он отвечал за идеологию партии, становой хребет коммунизма. Вынь его из КПСС, и страна развалится. Что последующие события и показали. Мерзликин уже сталкивался с Сусловым к Кремле на разговоре с Брежневым. Они тогда здорово сцепились. Но Генсек упорно настаивал на их личной встрече. Непонятно, что хотел, но пожелание первого человека в государстве — это закон. Да и сам Анатолий уже подошел к такой черте, куда дальше никуда. Не его уровень принятия решений. Он и так постоянно прыгает выше головы, и даром ему подобную борзость точно не спустят.

Мерзликин здорово подозревал, что вскоре за их успехом последует жесткий откат. Не зря Ракитин нынче в тени держится. А он далеко не дурак и прикрытие у него — дай бог каждому! Хрен, кто возьмет с наскока. Пропаганда же дело такое: частенько её направление меняется, как положение флюгера. После шока и эйфории первых месяцев общения в умах высшего руководства наверняка наступит некоторое отрезвление.

Почему ими, такими заслуженными вертят непонятно откуда людишки? Кто-то бы и попытался замести все под ковер обычной, полной интриг политической борьбы. Да поздно, информация широко растеклась, да и попаданцев немало. В их клубе уже не раз размышляли о регрессе. И готовились к будущим неприятностям. Кто-то во время продолжительной беседы четко определил, что один человек из будущего не смог бы сделать ничего. Небольшой скачок темпорального графика, затем все вернулось бы обратно. История и общество — это такие махины, что поворачиваются с трудом. Да и просят в качестве смазки слишком много крови.

Итак, Суслов. Что он о нем знает?

Секретарь ЦК КПСС, второй человек в мировой державе постоянно ходил в калошах, плаще и шляпе даже в жаркую сухую погоду. Это было, когда калоши вышли из моды, в больших городах их давным-давно никто не носил. Кто-то вспоминал: приезжаем на Партбюро — он калоши аккуратно ставит под вешалку. Все, кто приходит, знают: «Калоши на месте — значит, Михаил Андреевич приехал». Потому что, кроме него никто в калошах не ходил. Он нам по этому поводу говорил: 'В калошах очень удобно — на улице сыро, а я пришёл в помещение, снял калоши и, пожалуйста: у меня всегда сухая нога!

Он ездил в машине с наглухо закрытыми стеклами и запрещал включать кондиционер и даже вентиляцию. Скорость его передвижения никогда не превышала 60 км/ч. Пальто у него было таким старым, что Брежнев как-то в шутку предложил членам Политбюро скинуться ему по десятке на новое, и только после этого Суслов пальто купил. По нему можно было проверять часы, потому что он никогда не опаздывал и никогда не появлялся раньше времени. Он приходил на работу в 8:59 и уходил ровно в 17:01. Это он проделывал в течение 35 лет, пока был секретарем ЦК КПСС — дольше, чем кто-либо другой за всю историю страны.

После зарубежных поездок сдавал оставшуюся валюту в партийную кассу. Часть своей зарплаты регулярно отчислял в Советский Фонд Мира. Никогда не принимал никаких подарков и подношений и другим не позволял. Не курил и табачного дыма не переносил. Когда Брежневу удавалось затащить его на хоккей, все пепельницы из комнаты отдыха убирались, и Леониду Ильичу приходилось тайком закуривать чуть ли не в туалете, как школьнику.