Рожденные в СССР. Пропагандист

— Там другие проблемы. Снежана хочет сначала с родителями повидаться.

— Рисковая девочка.

— Какая есть! А по поводу жилья. Тут товарищ Первый секретарь Московского городского комитета КПСС намедни одобрил проект кооперативного дома для «гастарбайтеров» из будущего.

— Не слышал.

— И не услышишь. Проект чисто московский. Не для всех.

Мужчины переглянулись.

— У тебя все равно денег нет.

— В рассрочку, — Мерзликин оглядел товарищей. — Чего молчим? Намек понятен?

Попаданцы оживились, но узнать подробности согласился лишь один Исаев. Он начал трудиться инженером в одной оборонной конторе, и заработок обещал быть неплохим. Плюс нашел себе подругу. Ракитина заявил сразу:

— Я же перекати-поле. Выдали комнату в семейной общаге. И там бываю редко.

Скородумов также выпалил новости:

— Ну а я раз в штате ведомства, то скоро получу ключи от однокомнатной. Туда и привезти можно кого-нибудь.

— А подробнее: кого-нибудь?

— Обойдетесь, кобели!

Послышались звуки музыки, начал работать ресторанный ансамбль. Мерзликин оглянулся, на его лице заходила улыбка. Алексей нарочито глубоко вздохнул:

— Начинается!

— Кто со мной! Валя, ты ж на гитаре умеешь?

— Что бацаем?

— Батяню!

После нескольких исполненных для разогрева композиций на сцену благодаря двум сиреневым бумажкам вылезли трое. Анатолий встал как глыба советской эстрады у микрофона, Леша взял в руки гитару, а Ракитин пристроился около клавишника, что-то ему тихо объясняя.

— Товарищи! В честь нашей Краснознамённой и неукротимой армии мы решили исполнить легендарную, но давно забытую песню.

Семен нарочито закатил глаза, Скородумов еле сдерживал улыбку. В зале послышался шум, затем группа вместе сидящих крепких мужчин громко захлопала. Народ дружно повернулся к музыкантам. Администратор напрягся. Импровизацию не то чтобы приветствовали, но иногда разрешали. А ребята на сцене выглядели вполне прилично и даже не очень пьяно. Зазвучала аккорды необычной музыки, затем басовито потекло:

А на войне, как на войне — патроны, водка, махорка в цене.

А на войне нелёгкий труд, а сам стреляй, а то убьют.

А на войне, как на войне, подруга, вспомни обо мне.

А на войне — неровен час, а может, мы, а может, нас.

Комбат-батяня, батяня-комбат, ты сердце не прятал за спины ребят.

Летят самолёты, и танки горят, так бьёт, ё, комбат, ё, комбат!..

Комбат-батяня, батяня-комбат, за нами Россия, Москва и Арбат.

Огонь, батарея, огонь, батальон…Комбат, ё, командует он.

Огонь, батарея! Огонь, батальон! Огонь, батарея! Огонь, батальон!

Огонь, батарея! Огонь, батальон! Огонь, батарея!

Огонь! Огонь! Огонь! Агония…

Народ в зале окончательно проснулся. Все, не отрываясь, слушали слова необычной песни. Одновременно необычно суровой, но какой-то свойской. За столами начали понемногу прихлопывать припеву. Музыканты с видимым удовольствием подыгрывали, схватывая незатейливую мелодию на лету. Кто-то уже записывал и слова песни. Хваткие ребята!

А на войне, как на войне — солдаты видят мамку во сне.

А на войне… да, то оно…там всё серьёзней, чем в кино.

Да, война, война-война дурная тётка, стерва она!

Эх, война, война идет, а пацана девчонка ждёт.

Комбат-батяня, батяня-комбат, ты сердце не прятал за спины ребят.

Летят самолёты, и танки горят, так бьёт, ё, комбат, ё, комбат!..

Комбат-батяня, батяня-комбат, за нами Россия, Москва и Арбат.

Огонь, батарея, огонь, батальон…Комбат, ё, командует он.

Комбат-батяня, батяня-комбат, ты сердце не прятал за спины ребят.

Летят самолёты, и танки горят, так бьёт, ё, комбат, ё, комбат!..

Комбат-батяня, батяня-комбат, за нами Россия, Москва и Арбат.

Огонь, батарея, огонь, батальон…Комбат, ё, командует он.

Огонь, батарея! Огонь, батальон! Огонь, батарея! Огонь, батальон!

Огонь, батарея! Огонь, батальон! Огонь, батарея!

Огонь! Огонь! Огонь! Агония…

Зал сначала замер, даже официанты, музыканты удивленно уставились на неизвестных исполнителей. Исполняли те любительски, но песня, несмотря на пафос, звучала необычайно душевно. То, что доктор прописал! Понемногу те полновесно подхватили мелодию, и она зазвучала. Посетители ресторана началм подпевать и немедленно потребовали песню на бис.

А на войне, как на войне…На войне, как на войне…

На войне, как на войне…На войне, как на войне…

К столу группа «музыкантов» вернулась хорошенько упревшей. Вскоре им принесли бутылку коньяка:

— Это подарок с того столика.

— Ну право, мы не за деньги пели.

— Не обижайте людей. От всего сердца!

— Хорошо. Спасибо!

— Ребята, гуляем! Можно тогда нам еще кофе и что-то закусить. Бутерброды с маслом и искрой у вас имеются?

Официант почуял хороших клиентов:

— Сделаем!

Через несколько минут к ним подошел пожилой человек, на пиджаке висело несколько орденских планок:

— Спасибо, сынки! Я же слышал эту песню на войне! А вы напомнили. Спасибо!

Мужчинам стало неудобно. Песня вовсе была не их и еще даже не написана. Хотя и Высоцкому говорили то же самое о его военных композициях. Просто западали те в душу людям, ибо были талантливо написаны, а также исполнены соответственно.

— Не за что! Давайте по рюмочке!