Рожденные в Зоне. Дано не каждому

То и дело снизу раздавался рев очередного кровососа, взбудораженного запахом живой крови и шумом шагов, но Мика быстро привык и перестал обращать на это внимание. Только сердце сжималось и сбивалось с ритма на крошечный миг…

Все хорошее когда-нибудь заканчивается. Закончился и длинный ряд крыш, соединенных в одно целое. Перед Микой лежал неширокий двор. На той стороне снова начинались здания. И лестница, ведущая наверх, имелась. Оставалась сущая ерунда — спуститься и перебежать открытое пространство.

Много томительных минут он пролежал на краю крыши, восстанавливая дыхание, набираясь сил и решимости. Наконец, почувствовав, что ночной холод уже окончательно завладел его конечностями, начал спуск.

С этой стороны лестницы не было. Следовательно, не было и пути назад. Мика примерился, спрыгнул на штабель ящиков и замахал руками, пытаясь удержаться. Тщетно. Ветхие доски не выдержали удара, штабель медленно начал разваливаться, поднимая клубы трухи и пыли. В дальнем углу двора тут же раздался рев кровососа.

— Блин, да сколько же вас тут, — пробормотал Мика, торопливо выбираясь из груды досок с торчащими во все стороны ржавыми гвоздями. Он подбежал к примеченной лестнице и остановился перед ней, полный ужаса и разочарования — первая перекладина оказалась слишком высоко!

Кровосос уже мчался, переходя на бегу в режим невидимости.

Мика огляделся и рванул в ближайший угол, где стояли какие-то высокие предметы, схватил один — бочку — и не смог ее даже сдвинуть с места. Схватил вторую бочку — пустая! — помчался обратно к лестнице.

Кровосос сопел уже где-то рядом.

Мика поставил бочку под лестницей, отбежал на пару шагов, развернулся и прыгнул. Не зря его называли Прыгуном, не зря! В два шага он запрыгнул на бочку, оттолкнулся и схватился за нижнюю перекладину лестницы. Ну, а уж подтянуться и залезть выше — не проблема для того, в чей затылок дышит голодный кровосос…

Потом он долго лежал на гладкой металлической поверхности, с наслаждением глотая холодный ночной воздух проклятого города монстров. Кровосос метался внизу, раскидывая трухлявые доски, роняя бочки, и никак не мог понять — куда подевалась еда…

Новый ряд крыш вел в нужную сторону, на север. Во всяком случае, Мика старался думать, что это именно так. Он шел и шел, то топая по бетону, то гремя железом, то шурша слежавшейся листвой поверх мягкой смолы. И остановился только тогда, когда до его слуха донесся не очередной рев очередного кровососа, а тоненький канючащий плач испуганного маленького ребенка.

Дети в Ростоке?! Мика удивился. И даже немного обрадовался — если есть дети, то должны быть и их родители! Здесь? А почему бы и нет? В Лиманске ведь живут…

Плач доносился из высокого здания, к которому примыкала следующая по ходу крыша. Он подошел к стене — все окна выбиты, огонь не горит. Ну и что? Это даже правильно — зачем огнем к себе монстров подманивать. А вот ребенка нужно успокоить как можно быстрее — у кровососов отличный слух…

Точно также плакал по ночам младший братик Мики. У Коляши часто болел животик, от этого и помер накануне Рождества…

Вдоль окон на самый верх здания тянулась какая-то железная труба. Мика не стал залезать в ближнее окно, справедливо рассудив — вдруг ему не будут здесь рады. Еще выстрелят с перепугу. Сначала осторожно заберется и поглядит, кто там. А уж потом можно будет и голос подать.

Лезть по трубе оказалось делом не более сложным, чем карабкаться по лестнице. Правда, получалось не слишком тихо, но в городе и так стоял непрерывный рев кровососов, отмечающий путь, по которому прошел Мика. Так что шум от Мики был почти не слышен.

Он долез до нужного окна, ухватился за подоконник и осторожно заглянул внутрь. Странно. По идее, здесь должно пахнуть жильем, малыми детьми, человеческим потом, на худой конец. А пахло пылью, сыростью и еще чем-то неприятным.

Он напряг ночное зрение и среди разного хлама в дальнем углу разглядел маленькую фигурку ребенка. Больше никого в комнате не было. На охоту ушли, что ли? Все в этом городе не как у нормальных людей…

Он не успел додумать мысль до конца, как в комнате неожиданно зашевелилось что-то большое и прямоугольное. А потом это большое и прямоугольное со свистом пронеслось мимо его уха и рухнуло вниз, развалившись на разнокалиберные доски. Мика глянул вслед и с удивлением понял — шкаф. Был. В него только что кинули шкаф.

Вслед за удивлением пришло и понимание.

— Так ты не маленький ребенок, — тихо сказал он коротенькой плачущей фигурке, — ты бюрер! Монстр! Понятно. Да, хорош бы я был, если б сразу к тебе в комнату залез…

Он пригнулся, потому что в оконную раму с треском врезался еще один большой предмет — стол, что ли. И торопливо начал спускаться. Вот и с бюрером свиделся. Кто там из монстров остался? Снорки. И псевдогигант. Век бы их не встречать, проклятых.