Рожденный бежать

В конце концов воспоминания об этой ссоре померкли, как бывало всегда. Но привкус горечи остался, и отношения Бекки с Крейгом стали ещё холоднее. Как ни старалась мама наладить в доме хотя бы какой-то мир, атмосфера напряжённого молчания сгущалась с каждым днём. После школы Бекки старалась как можно больше времени проводить на пустоши с Рыжим и своими любимыми псами и с каждым разом забиралась всё дальше от дома. То и дело ей приходило в голову, что можно просто ускакать и не вернуться. Она не сбежала из дома только потому, что понимала, какое горе это будет для мамы.

Но в те вечера, когда проводились собачьи бега, им всё равно приходилось собираться вместе, втроём, как бы ни злилась Бекки. Некоторое время Альфи и Ясноглазый продолжали побеждать, то один, то второй, с завидным постоянством. Но Бекки, как и все остальные, видела, что положение дел постепенно меняется. Всё чаще фаворитом становился Ясноглазый, а не Альфи. Не оставалось сомнений, что Ясноглазый уверенно движется к титулу абсолютного чемпиона. Куда бы они ни приезжали, именно на него были нацелены камеры всех репортёров, именно на него ставили больше всего.

Псы были по-прежнему неразлучны и на бегах, и дома, только теперь первым обычно приходил всё-таки Ясноглазый, а Альфи хоть на волосок, но отставал. Было очевидно, что Альфи сдаёт, стареет, – и все говорили, что он, конечно, ещё годится для бегов, но лучшие годы у него позади. Старался он по-прежнему, этого нельзя было отрицать. Со старта он вылетал, как ракета. И стиль у него был такой же великолепный, просто выносливость стала уже не та. Теперь, чтобы не отстать от Ясноглазого, ему приходилось напрягать все силы, – а Ясноглазый, по всей видимости, входил в пору расцвета.

Крейг превратился в настоящего короля собачьих бегов, в лучшего в мире тренера и вовсю купался в лучах славы. Пока два пса-чемпиона так или иначе занимали оба первых места, пока призовые денежки исправно текли в карман, а коллекция наград пополнялась, Крейга всё устраивало. А для Бекки каждые бега становились пыткой. Она видела, что Альфи уже не тот. Он устал. Постарел. Каждый раз, когда он выступал, Бекки боялась, что это его последние бега.

В день, когда с Альфи случилась катастрофа, Бекки была на бегах. Когда она провела пса вокруг площадки, он, как всегда, держался очень уверенно и пританцовывал от нетерпения. И со старта, как всегда, рванул первым, красиво прошёл поворот и помчался вперёд, а Ясноглазый бежал рядом с ним, чуть-чуть отставая, но постепенно нагоняя. Бекки и все остальные уже решили было, что их ждёт очередная двойная победа – они опять поделят первое и второе место. Вопрос только в том, кто из них финиширует первым. Всем остальным собакам ничего не светило. Но вдруг Альфи ни с того ни с сего резко притормозил, перешёл на шаг, захромал и остановился в свете прожекторов, тяжело дыша, а остальные собаки так и мелькали мимо.

Когда это произошло, Ясноглазый пробежал ещё несколько скачков. Но потом, обнаружив, что внезапно остался один, тоже замедлил шаг, остановился и обернулся. Увидел, что Альфи стоит один на дорожке, и побежал назад, к нему. Два прославленных чемпиона стояли рядом на дорожке, растерянные, испуганные, но по-прежнему вместе. Когда Бекки перескочила через заграждение и помчалась к ним, все зрители на трибунах словно онемели. Все, как и Бекки, понимали, что стали свидетелями конца карьеры легендарного чемпиона-грейхаунда, что это был последний забег великого Альфи.

Ветеринар подтвердил всеобщие подозрения: Альфи сломал косточку в скакательном суставе. Ничего не поделаешь. Бегать он сможет, но участвовать в бегах – уже нет.

В тот вечер по пути домой в фургоне царило молчание. Бекки, как всегда, сидела сзади с собаками, положив голову Альфи себе на колени. Она дождалась, когда они добрались домой поздно ночью и пошли в кухню выпить чаю, – и только тогда заговорила. До этого никто не проронил ни слова. А Бекки всю дорогу не давала покоя одна мысль. Она взяла себя в руки, решила, что сейчас не время быть гордой, и взмолилась:

– Крейг, я никогда тебя ни о чём не просила, правда? – начала она. Крейг промолчал. Он сидел, помешивая чай и мрачно глядя в чашку. – Я об Альфи. Я бы очень хотела оставить его. То есть он же принёс тебе столько денег, столько кубков. И в каждый забег вкладывал всю душу – ради тебя, понимаешь? А Ясноглазый… без Альфи у него сердце будет разбито, а тогда он не сможет бегать в полную силу, правда? Я же его знаю. Крейг, прошу тебя! Я сама буду ухаживать за Альфи. Даю тебе честное слово!

Лицо у Крейга стало такое же глумливое, как и голос: