Рожденный на гильотине. В свете ночи... (СИ)

Ласка отчасти помогла: сын Хаоса, естественно, не выпустил свою добычу, но дыхание его выровнялось, движения стали менее порывистыми, пальцы касались ее очень осторожно, выводя из равновесия теперь уже ее.

— Представь, что я — Роланд, — донесся до нее сдавленный шепот Рагнара.

Так она и сделала, про себя отметив, что демон, скорее всего, тоже последует своему же совету и вообразит, что с ним сейчас Ария, его единственная… А может, Фредерика? Нет, как бы Исабелика ни желала кузине счастья в любви, она чувствовала, что если у нее и был шанс завлечь Рагнара и удержать его, то он давно был безнадежно упущен. Однако, может, Рожденному на гильотине хватит гордыни бросить вызов судьбе и остаться с избранной, вопреки воле Богов? Вот только Фредерика скорее убьет его, чем позволит выбрать ее только для того, чтобы не достаться единственной…

Чем дольше пальцы мужчины нежили ее, а ладонь, что до этого покоилась на животе, оттянув вырез ночнушки, поочередно ласкала груди, то сминая нежные полушария, то покручивая ноющие вершинки, тем сложнее было сдерживать стоны, но Исабелика из последних сил молчала, до крови кусая губы и ужом извиваясь под его руками. Выдержка ее закончилась ровно в тот момент, когда пальцы сменились языком. Этот нахал творил что-то уму непостижимое, о чем благородная северная леди даже помыслить не могла!

— Хва… хватит! — умоляла его Исабелика между вскриками, которые буквально вырывали из груди невероятные чувства, заставляющие напрячься каждую мышцу в теле и дрожать в ожидании сладкого облегчения.

Но чтоб ее просьбу кто-то расслышал! Почувствовав, что тело окончательно изменило хозяйке, Рагнар принялся с удвоенным усердием вести ее наслаждению, первому, подаренному мужчиной. В душе пригрелась мысль, что Роланд мечтал от начала до конца преподать своей избраннице искусство любви, желал стать для нее единственным во всех планах. А вот не будет этого! Брат будет выть в душе так же, как и он! Может, он тоже хотел… сам не понимал, но хотел…

Наконец он почувствовал, как маленькие изящные пальчики, которые она так и не выпутала из его черной шевелюры и, сама того не осознавая, в порыве желания прижимала его голову ближе к себе, под очередной продолжительный полу-стон-полу-вздох крепко сжались, сигналя ему, что все, дева в эйфории и можно действовать. Ослепленная накатившей томящей слабостью, Исабелика, конечно, почувствовала, как два его пальца вновь оказались у нее между ног, окунулись во влагу и начали медленно растягивать ее лоно, но все это было где-то далеко и как будто не с ней… А вот внезапная боль, резанувшая внизу живота была точно ее! Изумрудные глаза тут же распахнулись, и девушка вскочила с простыней и перепуганными глазами скользнула вниз вдоль своего тела. Пред ее взором предстала картина из кошмара, не иначе: Рожденный на гильотине отстраняется, аккуратно вытягивая из нее пальцы, измазанные в крови, сзади на подоле рубашки тоже бесстыдно алеют несколько рубиновых капель, не намекающих, а оглушительно кричащих ей в лицо ужасную правду…

— Я… я больше не девственница…

Ответом ей было равнодушное хмыканье.

— Роланд провел жаркую ночку с моей единственной. Я не мог ответить ему тем же, но да ладно, в конце концов братишка мог и не понять, кем Ария является для моего демона, хотя он и не дурак… В любом случае, обмен равноценен.

— Сволочь! — оборвал его горестный крик на грани истерики. — Адское чудовище! Правы Боги, готовя тебе участь позорно умереть на эшафоте! Рожденному на гильотине — смерть на гильотине!

Рагнар хотел было осадить ее, но, случайно бросив взгляд на окно, он заметил, как чье-то отражение, мелькнув, скрылось за дверью. Да что ж это такое! Дежавю, в Хаос! Хотя… какая разница, был здесь кто-то или нет? Он имел право так "обесчестить" жену, да что там, на правах супруга он мог бы позволить себе больше! И позволил бы, если б не ограничения сущности. Впрочем, все равно, так или иначе, Ее Темнейшество Ревность в его сердце улеглась, довольная тем, что скоро ей предстоит задушить его брата, и Рагнар, нисколько не обращая внимания на стенания Исабелики, улегся спать. Только успокаивающе обнял девушку и прижал к горячей, как печка, груди, шепнув ей на ушко, что она просто чудо. Чтобы затихла и спать не мешала. Умаялся.

Его Светлейшество Шанс (1)

Ценя дружбу мою как подачки,

Глубину вины сам измерь ты.

Ты желал мне горячей ночки —

Я желаю тебе лёгкой смерти.

Лёгкой смерти тебе, мой друг,

Не кори себя за измену,

Перережь себе тихо вены

И спокойно уйди поутру.

Лёгкой смерти тебе, мой друг,

Безболезненно и без предательства.

Несмотря на все обстоятельства,

Я лишаю тебя этих мук.

Лёгкой смерти тебе, мой друг!

Никогда не узнаешь причины,

Почему нож, воткнувшийся в спину

Был направлен из дружеских рук.