Рождённый под чужим небом (СИ)

— Пригодится, — буркнул Молчан. — Мало ли кто ночью полезет.

Абаш потянул носом. Судя по доносившимся из котелка запахам, похлёбка была готова. Это же почувствовал и Молчан. Разлив душистое варево по деревянным мискам, первую следопыт передал стражу, вторую Сивашу, а последнюю взял себе.

На некоторое время над холмом повисла тишина, нарушаемая лишь чавканьем да стуком ложек. Когда, наконец, с похлёбкой было покончено, Абаш потянулся и встал.

С вершины холма открывался неплохой вид на раскинувшееся внизу болото. Уже стемнело и на небе зажглись первые звёзды. В их неярком свете дивий попытался разглядеть край Леса, откуда они пришли. Бесполезно. Судя по всему, за день они покрыли немалое расстояние.

— Хороший ты проводник, Молчан, — похвалил он стоявшего рядом следопыта.

Тот не ответил, лишь пожал плечами.

— Куда завтра двинемся?

Молчан задумался.

— Есть пара мест. Надо бы там побывать. Поглядеть что к чему. Потом можем попробовать добраться до середины Болота.

— А если и там ничего не найдём? — страж обернулся к Молчану.

— Тогда придётся возвращаться. Уж не обессудь, но дальше идти верная гибель.

— А что так? — отдохнувший и пришедший в себя Сиваш включился в беседу.

Следопыт уселся поближе к горюч — камню и протянул к нему руки.

— Про это Болото ходит множество легенд. Их я слышал от своего деда. А он от кого-то из людей. Они верят, что изначально земля сплошь была покрыта водой. Однажды идя по ней, Пер — громовержец увидел мутный пузырь, из которого выскочил тэрч. Тогда бог велел тэрчу, чтобы тот достал ему землю со дна. Тэрч выполнил приказ, но спрятал за щекой горсть земли. А Пер-громовержец из принесенной земли сотворил сушу, на которой появились деревья необыкновенной красоты, кусты и травы. Однако стали они расти и во рту у тэрча, который принялся неистово выплевывать землю. Именно так и возникли болота.

— Пер — громовержец? Ему, вроде, люди поклоняются? — Сиваш перебил рассказчика. — А кто такой тэрч?

— Демон. Не самый крупный, — ответил за Молчана Абаш.

Сиваш хотел сказать что-то ещё, но страж властным движением руки остановил его. Абашу хотелось дослушать рассказ Молчана до конца. Тем более, что обычно из следопыта и двух слов нельзя было вытянуть, а тут вон какая история! Не иначе это Болото на него так подействовало.

— Осерчал Пер и метнул в тэрча молнию, — продолжил рассказывать Молчан. — Опалила его она и стал он совсем чёрным. Упал в Болото и пролежал там триста тридцать лет и три года, пока не пришли крины.

Где-то в темноте закричала птица. Абаш от неожиданности аж чуть не подпрыгнул, но сдержался. Ещё не хватало показать свою слабость перед дивьями!

— То было дикое племя, не люди, но и не звери. Тело своё с головы до ног они покрывали причудливыми татуировками. Неведомо как крины подняли тэрча из Болота на белый свет. Говорят, что он лукавыми посулами обещал им силу великую.

Следопыт замолчал. Для него это была невероятно длинная и складная речь, так что с непривычки, видимо, притомился. Впрочем, его никто не торопил. Все слушали, затаив дыхание.

— Шаманам и вождям кринов он подарил по пять дюжин лет жизни, сверх того что им отмерила судьба, но взамен потребовал жертву великую. Сотни кринов были жестоко убиты, а их тела брошены в Болото, где и гниют до сих пор.

Со стороны топи как-то сразу и весьма ощутимо потянуло холодком. Абаш поёжился и поднёс руки поближе к горюч-камню.

— У кринов начались междоусобицы. Все бились со всеми, брат с братом, отец с сыном, а мать с дочерьми. А тэрч смотрел на них и смеялся, радовалось его чёрное сердце. Так это племя и сгинуло. Но говорят, что тёмными ночами, мертвецы выползают из болота и утаскивают с собой несчастных путников, которые попадают в их цепкие лапы…

— Это всё? — спустя несколько мгновений тихо спросил Абаш.

— Нет, — Молчан подвинул к себе поближе три выломанные из cосны палки. — Говорят ещё, что лучшая защита от тварей, таящихся во тьме, это добрый огонь. Мечом их трудно убить, да и волшбе они крепко противятся.

— Так вот зачем ты дрова готовил! — догадался страж.

Молчан кивнул.

— Я был тогда мелким пеньком, мне ещё и тридцати не исполнилось, когда мы с дедом заночевали на болоте. Так уж вышло, что ближе к утру я отправился до ветру.

«— Да что ж так холодно, а? — с отчаянием подумал Абаш, чувствуя, как у него начинают лязгать зубы».

Страж подхватил несколько веток и положил на горюч-камень. Пусть будет костёр!

— Я видел его.

— Мертвеца? — прошептал Сиваш, зачарованно глядя на Молчана.

— Какая-та тварь, вся облепленная мхом и грязью, лезла на берег. Дед услышал мой крик, прибежал и шуганул её огнём. Затем мы покидали в костёр весь запас хвороста, что у нас оставался. Хорошо, что скоро рассвело! Иначе…

Следопыт не закончил. Замолчал и вперил взгляд в разгорающееся пламя.

— Поздно уже, — страж подкинул ещё пару веток в костёр. — Спать пора.

Дежурства распределили следующим образом. Первым бодрствует Сиваш, затем, когда полуночная звезда опустится на два пальца, его сменяет Абаш. Последняя стража осталась за следопытом.