Рожденный ползать, освободите взлетную полосу

Чистые бетонные плиты с краю полосы. Черные ближе к середине. Метровой ширины белая разделительная полоса с прочерками самолетных колес на ней. Снова резиновая чернота. И наконец чистые бетонные плиты противоположной стороны с одним, неизвестно как появившимся, тормозным следом в метре от края полосы. Всё!

Освежающий ветер дунул с севера, охлаждая Лешин пыл. Полоса была преодолена. И тут Леха услышал свист.

Он посмотрел в ту сторону, откуда свистели. В зыбком мареве нагретого воздуха далеко слева он увидел человека, махающего ему двумя руками.

Черт! Как же он мог забыть про охраников?!

'Слушай, мужик, я в аэропорт, мне срочно надо, пропусти!' - убедительно крикнул Леха, и показывая рукой куда ему надо, стал туда-же передвигаться.

Но свист тут-же повторился. Вохровец опять махнул руками, подзывая Леху к себе.

'Может не услышал?' - подумал Леша и, подойдя ближе, вновь крикнул: 'Мне в аэропорт, мужик, пропусти, будь человеком!!!'

Но свист и махание руками продолжались.

Стало еще жарче. Но порывы свежего ветра усиливались. Надвигалась гроза.

'Вот , скотина, пристебался! Не отцепится, гад!'- подумал наш герой и решительно направился к свистевшему.

По дороге он продолжал зло кричать вохровцу: 'Бля, ну что ты за человек! В кабак ваш я опаздываю, понимаешь, а ты, е-мое, свистишь тут как подорванный!'

Но чем ближе подходил Леха к человеку, тем меньше злости становилось в его голосе и короче его шаги. Наконец, подойдя совсем близко, Леша замолчал и остановился.

Перед ним был моряк. Полоски тельняшки. Ленточки бескозырки, развевающиеся на ветру. Тупой и бессмысленный взгляд. Широко раставленные ноги. Руки, поднятые в удалом танце.

И все это из листового железа.

С севера опять дунул порыв прохладного ветра, фигура повернулась и ржавый подшипник, к которому она была прикреплена, издал визг, столь похожий на свист.

Эти фигуры сделала полковая ТЭЧ, а раставлял по всей территории, прилегающей к взлетке, аэропорт. Для отпугивания птиц. Поэтому их и сделали в страшных позах и вращающимися от ветра.

Кроме того прапорщик Паша, который вырезал газосваркой фигуры из железа, обладал буйной фантазией. Так и появились танцующий моряк с крейсера 'Неотрезвимый', индеец с томагавком в руке, сдающийся в плен фашист и другие колоритные фигуры. В первоначальном варианте у моряка между ног висел член с яйцами, но затем, по настоянию замполита, моряк был оскоплен, а фашиста переделали в простого пехотинца.

'А кому он тогда в плен сдается?!' - бурчал Паша, недовольный тем, что в работу художника вмешивается политическая цензура. Но указание выполнил.

На пьянку Леша успел. Сразу до дна выпил штрафную. Долго и молчаливо сидел с грустным взглядом. И лишь после многочисленных стопок, когда его отпустило, под большим секретом рассказал своим друзьям Сереге, Зеныку и Вовке - таким-же технарям, как и он - о своем разговоре с железным моряком.

Конечно, через три дня об этом знала вся эскадрилья, а через неделю - весь полк.

Леша отнесся к подколкам с юмором, но все-же заказал себе очки.

История понемногу забылась.

Фигуры, как неэффективные, через год сняли.

И прапорщик Паша, вздыхая и чертыхаясь, самолично загрузил их в кузов грузовика в счет плана полковой ТЭЧ по сдаче металлолома.

Когда еще прийдется себя художником почувствовать…

В. Хорошилов

***

Срочную довелось служить в авиации. Два года вспоминал слова друга, которому случилось отслужить в ВВС на несколько лет раньше: 'Такого бардака, как в ВВС, нет нигде, но именно этим они и прекрасны'

Благодаря этому бардаку случилось невероятное количество всяких забавных моментов, которые в более строевых частях в принципе были бы невозможны…

Кубинка. Встреча тогда еще нового 1990 года. Первые пол-года в сапогах кажутся то ли сном, то ли вечностью… Но, как выяснилось, компания друзей, оставшихся на гражданке, не забыла тех, кто на время покинул ее ряды, и перед самым новым годом, изощряясь в групповом творчестве собрала посылочки тем, кто отдавал в это время стране свой долг, чтобы этот самый долг отдавать было не так тяжело, грустно и скучно.

А как раз в это время по стране начал ходить анекдот. Его надо рассказать, иначе смысл истории ускользнет :)

Орбитальная станция. Оголодавшие космонавты с радостью встречают очередной 'Прогресс' с грузом всякой всячины с Земли, и при разгрузке находят маленькую коробочку с надписью: 'Жидкая женщина'. С нетерпением вскрывают и начинают читать инструкцию:

'Нанесите две-три капли на гениталии и втирайте до полного удовлетворения'

Ес-сно, удержаться ребята не смогли… и вот я, счастливый и довольный, несу с почтового отделения посылку себе на точку, собирается радостная компания друзей и под общий одобрительный гул посылка вскрывается.

Надо отдать должное, практически все срочники, сидевшие на точках, имели если не высшее образование, то хотя бы очень здравый интеллект, видимо начальство все-таки пыталось этим хоть как-то спасти себя от возможных проблем, точно так же, как спасало себя, сажая на топливозаправщики исключительно узбеков, которые не курили, а поголовно жевали насвай.