Рожденный убивать

Все было так, как и предполагал Аксенов. Глядя на Сиплого, он понял, что тот его не запомнил.

— А почему ты остался в пивнухе, когда Жила и Зуй уехали?

Сиплый вздрогнул.

— Вы уже тогда… на меня…?

Аксенов улыбнулся. Удобный повод для продолжения и закрепления блефа.

— Зуй сказал. Но я хочу услышать и твою историю.

— А, — Сиплый успокоился. — Жила сказал, чтоб я остался. Типа тактику ментов знать нужно. На будущее пригодится. Он и сам не против был остаться, но это рисково слишком.

— Где Жила поселился потом?

Сиплый поколебался.

— Не знаю. Не был я там.

— Гонишь, Сиплый.

— У Зуя спросите! Он снял для них квадрат на всякий пожарный. Жиле всегда нужно, чтоб запасной вариант был. Но я там не был. Знаю только, что где-то в районе мини-рынка.

— Какого мини-рынка?

— На Ленинской, как я понял. Но точно не знаю.

Вторник. Опера продолжали «заседать» напротив автосалона «4Х4». Время тянулось катастрофически долго. Раз в полчаса к салону подъезжали машины — просто любопытные, желающие взглянуть на товар, заказчики, владельцы машин, решившие пройти техобслуживание… Фокин развлекался тем, что глазел на проходящих мимо девушек.

— Смотри, какая. Вот бы зависнуть с ней.

— Ты себе домой сначала зависалку купи, — хмыкнул Аксенов.

— У меня есть все, что нужно. Кровать есть. Ванная есть. Холодильник с винищем есть. А, ну и главное, мой музыкальный центр — тоже есть. И огромная коллекция музыки. Так что чья бы корова мычала.

Аксенов вышел поразмяться. Расправив спину, которая тоскливо хрустнула после долгого сиденья в кресле, Аксенов закурил. Фокин хмуро покосился на него.

— Давай, кури. Порть свое здоровье. Заполняй канцерогенами легкие. Мучай свое сердце, которое вынуждено…

— Серег, отвали.

Фокин достал из кармана зубочистку и сунул ее в зубы.

В понедельник рано утром — а Хохлов, узнав, что Сиплый заговорил, приехал в управление к семи часам — опера уже знали имя нового члена банды Жилы.

— Евгений Райденко, — докладывал Фокин. — Тот самый человечек Зуева в «Каскад строй лимитед». Мы проверили списки сотрудников фирмы. Два месяца назад его выперли оттуда за пьянство. Судимый. Но самое главное, — он из Вязовки. И догадайтесь, кем он работал в стройфирме. Водителем.

— Водила банды?

— Я позвонил в местную ментуру, — вставил Колокольцев. — Они говорят, Райденко в Вязовке известный отморозок. Кликуха интересная — Кокос. Они с Зуевым по одному делу даже проходили, но Кокосу удалось отмазаться.

— Так что вот наводчик, — резюмировал Аксенов. — И он же новый член банды. Значит, их сейчас минимум трое: водила банды — Кокос, Зуев и Жила.

Среда. Третий день засады перед автосалоном «4Х4». И никаких признаков проявления к объекту нездорового интереса со стороны кого бы то ни было. Опера приезжали сюда к девяти утра, а покидали территорию почти в десять вечера. Все устали. И у всех на уме было только одно:

— Жила ведь осторожный, — обратился Давыдов к операм в «пежо» по рации. — А мы вышли на Сиплого. Сиплый знал про салон. Нафига им рисковать?

— Они думают, Сиплый у нас под наблюдением, — отозвался Аксенов. — Чтобы через него мы попытались выйти на Жилу.

— А если они узнали, что мы его хлопнули?

— Как, блин? Все контакты с Сиплым они оборвали.

— Дэн, мы три дня здесь кукуем, — поддержал Колокольцев.

«Хороший опер умеет ждать столько, сколько нужно». Слова Крылова.

— Надо будет, месяц будем куковать, — сухо бросил в микрофон рации Аксенов. — И хорош эфир засирать.

Когда он повесил микрофон, Фокин покосился на напарника.

— Думаешь, они появятся?

— Не знаю, — признался Аксенов.

В понедельник утром, несколько суток назад, Хохлов связался с начальством и получил добро на то, чтобы задействовать в засаде спецназ. Совещание в кабинете Хохлова они провели за полтора часа до открытия салона. Схемы местности заполучили, распечатав их с «Яндекс-карт».

— Аксенов, Фокин, вы стоите здесь, — Хохлов ткнул карандашом в схему. — Это кабак, там постоянно тачки. Колокольцев, Давыдов, вы здесь. Это заправка. Людное место, никто ничего не заподозрит. На всякий случай сразу подойдите к местным и обрисуйте ситуацию, чтобы проблем не было.

— Ясно.

— Броники возьмите в оружейке. И что-нибудь потяжелее не помешает.

— Я возьму автомат, — кивнул Фокин, нервно грызя зубочистку.

В разговор вступился командир группы СОБРа.

— А мы? Мы не можем черт знает сколько на виду находиться. Нельзя внимание привлекать. Одно дело легковушка, другое — закрытый фургон.

— Сейчас все порешаем, майор. Там в паре кварталов от автосалона есть опорник участковых. Пока разместитесь там. Сидите на телефоне, машина пусть будет наготове. До автосалона ехать минуту, может, полторы.

— Добро.

Хохлов так внушительно, как мог, заявил Аксенову:

— А теперь слушай сюда. Как только увидите их — сразу связывайтесь со спецами. Сами никуда не лезьте. Я не хочу открывать еще одну мемориальную доску «Здесь жил подстреленный опер».

«И еще, Денис… возьми в оружейке броник. И постарайся снимать его как можно реже, пока Жила на свободе». Так месяц назад говорил Крылов. Аксенов хорошо запомнил эти слова.

Умирать он не хотел. Поэтому Аксенов боялся встречи с Жилой.