Рождественская карусель

- Сколько же, дорогая моя? - почти прошипел он, словно радуясь возможности побольнее ее оскорбить. - Ведь, судя по всему, двоих мужчин тебе недостаточно!

Глава 4

"Я помолвлена с другим!"

Эти слова поразили Шона, словно удар дубиной по черепу. Ему хотелось, встряхнув головой, прогнать их, как кошмарный сон. Но ужасные слова не уходили, снова и снова эхом откликались в мозгу, заставляя его совесть содрогаться в болезненных конвульсиях.

"Я помолвлена!"

Да, черт возьми, еще как помолвлена! И тебе, Шон Галлахер, прекрасно известно, кто ее жених.

Помолвленная или нет, она не для Шона. Ему ли не знать, как дорога эта женщина его брату!

- Шон...

Он резко отвернулся, не желая больше видеть ее бледные стройные ноги, распростертые на бронзовом покрывале, полную грудь...

- Прикройся!

В хриплом голосе его звучало отвращение. Шон не мог поверить, что еще минуту назад эта девушка казалась ему прекрасной. Все как в сказке, думал он с горькой иронией, только наоборот: от его поцелуев прекрасная принцесса превратилась в мерзкую ядовитую жабу.

Но страшнее отвращения и чувства вины был стыд за собственную глупость. Собирался преподать ей урок, а вместо этого сам угодил в искусно расставленную ловушку! Вел себя как мальчишка, совсем потерял голову... Да что там - даже сейчас тело и душа его ныли от неудовлетворенного желания.

Боже, а он-то считал себя разумным, рационально мыслящим человеком! Но, как видно, рано обрадовался победе над примитивными инстинктами.

Женщина на кушетке не шевелилась.

- Я сказал, прикройся! - рявкнул он. - Думаешь, мне приятно смотреть, как ты выставляешь себя напоказ?

На этот раз она его услышала. Села, спустив ноги с дивана, поспешно одернула платье. Удивительные фиалковые глаза ее вспыхнули гневом.

- Я выставляю себя напоказ?! Хочешь сделать вид, что ты ни при чем? Что я набросилась на бедного, невинного мальчика?

- Кой черт, невинного! - прорычал Шон, повернувшись к ней лицом.., и тут же понял, что оборачиваться не стоило.

Темные волосы ее в беспорядке разметались по плечам, в огромных расширенных глазах злость смешалась с детской беззащитностью. Губная помада размазалась, и Шон слишком хорошо помнил, почему.

О, как он целовал ее! Как она открывала ему навстречу мягкие губы, как прижималась всем телом, как сплетались в жаркой схватке их языки... Шон едва не застонал вслух.

- Да, мы оба хотели друг друга. Но ты не сказала мне правды. Ты солгала...

- Нет! Я не сказала ни слова лжи!

- Но не сказала и всей правды! - отрезал Шон. - А это - та же ложь. Ты предпочла не вспоминать о женихе, пока не стало слишком поздно...

- Ты прав.

Девушка прикусила губу; предательская влага блеснула на ресницах. Шон почти пожалел о своей резкости. Чтобы вновь обрести присутствие духа, ему пришлось напомнить себе, что эта девица уже облапошила двоих простаков, а теперь пытается обвести вокруг пальца и третьего.

- Но, видишь ли, это не помолвка в точном смысле слова. Я хочу сказать...

- Плевать мне на то, что ты хочешь сказать! - взревел Шон и, сжав кулаки, засунул их в карманы джинсов - от греха подальше.

В глубине души его росло темное, первобытное желание - желание схватить ее за плечи и трясти, пока душу из нее не вытрясет. Шон не узнавал себя: никогда прежде он не думал, что способен на такое.

Она права, это не "помолвка в точном смысле слова". Эта бессердечная кокетка походя разбила Питу сердце, а Шону теперь предстоит возвращать беднягу к жизни.

- Я считаю, - отчеканил он, - что никакая помолвка не допускает приключений на стороне.

- Я не любительница подобных "приключений"! - с возмущением воскликнула она. - Просто.., просто не знаю, что на меня нашло.

- Вот как? А я, кажется, догадываюсь. На этот раз в бархатном голосе его прозвучала злейшая ирония. Девушка растерянно моргнула и потупилась; Шон вновь подумал, не перегнул ли палку, но усилием воли подавил в себе неуместное сострадание.

- Я знаю, что на тебя нашло, дорогая. Есть такое слово из шести букв. Грубое - согласен, но верно отражает суть дела. Догадалась или мне произнести его вслух? Это - похоть, моя дорогая, похоть чистейшей воды!

- А тобой, видимо, двигала неземная любовь? - гордо вздернув подбородок и пронзая его сверкающим взглядом, парировала Лия.

- Любовь? Скажешь тоже! - зло усмехнулся Шон.

Теперь в лице девушки не осталось ни намека на слабость и уязвимость. Сильная, гордая, неукротимая в гневе... Видел ли ее такой Пит - или его невеста предпочитала прятать от незадачливого жениха эту сторону своей натуры? Нет, разумеется, перед дураком женишком она прикинулась этаким непорочным созданием и умело его одурачила...

Впрочем, как и самого Шона.

- Вот видишь! - едко ответила она. - Выходит, ты поддался тому же грубому и грязному чувству, в котором обвиняешь меня. Ну да, совсем забыла: ты же мужчина, тебе все позволено! А стоит женщине проявить страстное желание, как она превращается в - как ты сказал? - "ненасытную стерву"?

"Ага, значит, мое определение пришлось ей не по вкусу", - с мрачным удовлетворением подумал Шон.