Рождественская песнь в прозе (пер.Врангель)

— Второго жди въ тотъ же самый часъ слѣдующую ночь, а третьяго, когда прозвонитъ послѣдній ударъ полночи, въ третью ночь. Не надѣйся встрѣтиться еще разъ со мною и въ своихъ собственныхъ интересахъ постарайся не забыть всего, что произошло между нами.

Съ послѣдними словами духъ взялъ лежавшую на столѣ повязку и обвязалъ ее вокругъ своей головы, какъ прежде. Скруджъ понялъ это по сухому треску его зубовъ, когда перевязанныя челюсти вновь соединились. Лишь тогда Скруджъ рѣшился поднять глаза на своего удивительнаго посѣтителя, стоявшаго передъ нимъ съ намотанной вокругъ руки цѣпью.

Привидѣніе пятясь удалилось отъ Скруджа, и съ каждымъ его шагомъ окно немного пріотворялось, такъ что, когда призракъ приблизился къ нему, оно уже было раскрыто настежь. Онъ знакомъ подозвалъ къ себѣ Скруджа и тотъ повиновался. Когда они стояли на разстояніи двухъ шаговъ другъ отъ друга, духъ Марли поднялъ руку, останавливая Скруджа, чтобъ онъ ближе не подходилъ. Скруджъ остановился, не столько изъ желанія повиноваться, какъ изъ за охватившаго его чувства удивленія и страха. Въ тотъ моментъ, когда духъ поднялъ руку, до него донеслись какіе то неопредѣленные звуки, не то стоны отчаянія, не то жалобы невыразимой скорби и безнадежнаго раскаянія и сожалѣнія. Призракъ, прислушивавшійся нѣсколько мгновеній къ этому душу разрывающему хору, самъ слился съ нимъ и потонулъ въ темной беззвѣздной ночи. Скруджъ, пожираемый ужасомъ, кинулся вслѣдъ за нимъ къ окну.

Весь воздухъ былъ наполненъ милліонами призраковъ, блуждающихъ тамъ и сямъ, какъ скорбныя души, сопровождая свое появленіе жалобными стонами. Каждый изъ духовъ, какъ духъ Марли, влачилъ за собою цѣпь. Нѣкоторые изъ нихъ, хотя немногіе (быть можетъ члены правительства) были скованы группами; по нескованныхъ не было совсѣмъ. Многіе изъ нихъ при жизни были хорошо знакомы съ Скруджемъ. Онъ даже когда-то былъ близокъ со старымъ призракомъ въ бѣломъ жилетѣ, къ ногѣ котораго былъ прикованъ чудовищныхъ размѣровъ желѣзный ящикъ. Этотъ духъ терзался отчаяньемъ, что не можетъ помочь одной несчастной женщинѣ съ ребенкомъ, которыхъ онъ видѣлъ внизу, на порогѣ двери. Очевидно, всѣ муки этихъ духовъ заключались въ ихъ слишкомъ позднемъ стремленіи вносить свою долю участія въ общее человѣческое дѣло. Они навсегда лишились этой возможности.

Куда дѣвались всѣ эти призрачныя существа:- растаяли ли сами въ туманѣ или туманъ заволокъ ихъ своимъ мракомъ? Скруджъ не могъ дать себѣ въ этомъ отчета. Онъ только зналъ, что призраки исчезли, голоса ихъ замолкли и ночь стала вновь тою прежнею ночью, какою она была, когда нѣсколько часовъ тому назадъ онъ вернулся къ себѣ домой.

Скруджъ закрылъ окно, тщательно осмотрѣлъ дверь, сквозь которую проникъ къ нему духъ. Она была попрежнему заперта на два оборота ключа, какъ онъ заперъ ее раньше своими руками. Задвижки также были цѣлы. Онъ попробовалъ было произнести свое любимое словцо «глупости», но остановился на первомъ же слогѣ. Вдругъ почувствовавъ непреодолимую потребность въ отдыхѣ, вслѣдствіе ли пережитыхъ волненій и утомленія всего дня, или отъ проникновенія въ Невидимый Міръ, или отъ печальнаго разговора съ духомъ Марли, или изъ за поздняго часа, — онъ направился прямо къ своей постели, не раздѣваясь бросился на нее и тотчасъ заснулъ глубокимъ сномъ.

Строфа II Первый изъ трехъ духовъ

Когда Скруджъ проснулся, было еще такъ темно, что выглянувъ изъ своей кровати, онъ могъ съ трудомъ отличить прозрачное окно отъ темныхъ стѣнъ комнаты. Пока онъ старался пронзить мракъ своими острыми какъ у хорька глазами, на колокольнѣ сосѣдней церкви часы пробили три четверти. Скруджъ прислушался, чтобы узнать, котораго именно часа пробило три четверти.

Къ его великому удивленію тяжеловѣсный колоколъ прозвонилъ и шесть, и семь и восемь и такъ далѣе до двѣнадцати и тогда только замолкъ.

Полночь! Но вѣдь онъ легъ послѣ двухъ часовъ ночи! Или часы его невѣрны? Должно быть колеса въ нихъ обмерзли. Полночь!

Скруджъ попробовалъ нажать машинку боя своего хронометра, чтобы узнать время. И что-же? Маленькій быстрый пульсъ его часовъ, пробивъ двѣнадцать разъ, остановился.

— Что же это? Развѣ возможно, чтобы я проспалъ цѣлый день и часть слѣдующей ночи? Но, нельзя также допустить, чтобы съ солнцемъ произошло что либо сверхестественное и чтобы вмѣсто полудня была полночь? — бормоталъ себѣ подъ носъ Скруджъ.