Рождественские детективные истории

— Чистая правда, — подтвердил сероглазый. — Дело в том, что в том туалете на Курском, в мусорной корзинке, стоявшей в той же кабинке, где произошло убийство, мы нашли розовую с белыми цветами танцевальную туфельку на бессмысленно высоком каблуке. Туфля лежала в шелковом мешочке с надписью «Comme il faut», а еще сверху была пришпилена бумажка с надписью, отпечатанной на принтере: «Студия «El choclo», обувь для аргентинского танго». Это и привело нас сюда. То есть мы сначала побывали в студии, но нам сказали, что все руководство здесь. Вот и мы здесь. Вчера и позавчера мы тоже находили в окровавленных туалетах очень красивые и дорогие — это даже мне, мужчине, понятно! — танцевальные туфли в фирменных мешочках с разными надписями.

Алена, которая не только писала детективы, но и любила их читать, мигом вспомнила один из любимейших: роман Мэри Хиггинс Кларк «Любит музыку, любит танцевать». Маньяк убивал девушек, сначала потанцевав с ними, и одну нарядную танцевальную туфельку отсылал родным.

Жуть! Не дай бог столкнуться с таким в реальности!

— Всегда одна туфля, — продолжал сероглазый. — Всегда полный унитаз крови. Трупа нет. Мы терялись в догадках, как все эти ситуации связаны. Серия ведь самая типичная! И вот эта этикетка на мешочке, найденная сегодня на Курском… Нам потребовалось время, чтобы связать кое-какие нити, найти студию «El choclo». Кстати, может кто-то объяснить мне, что это значит?

— По-испански это означает кукурузный початок, — пояснил АВ. — Танго культовое так называется, но к кукурузе оно не имеет отношения.

Алена кивнула с видом эксперта, потому что «El choclo» она тоже переводила, и там в самом деле не было ни слова про какие бы то ни было сельскохозяйственные культуры. Только про танец, про музыку, про звезды…

Ах, в ритме танго, ритме дерзком и хвастливом,
Я улетел однажды, как на крыльях ночи,
Я улетел однажды из трущоб постылых
И устремился, все покинув, в небеса.
Я заклинал своей душою звезд потоки,
Я в ритме танго закружил луну и солнце,
Я пел о боли, о любви и о надежде,
Я в ритме танго вырвался с земли.

Отличный был перевод, который Алена с удовольствием пропела бы, но сейчас, увы, было не до прославлений своего несомненного литературного таланта.

— Ишь ты, — сказал сероглазый. — Мы сначала думали, это магазин какой-то так называется. Оказалось, танцы… танго… Позвонили Александру Великому, — разумеется, Аксютин назвал его по имени-отчеству, — приехали, а у вас тут такое…

— Слушайте, АВ, — сказала Алена недоуменно, — сколько раз покупала у вас туфли, но ни разу не видела на мешочках таких этикеточек: «Студия «El choclo», обувь для аргентинского танго».

— Не видели, потому что мы их никогда не клеили, — угрюмо сказал АВ. — Это кто-то другой сделал. Но я не понимаю, при чем тут этикетка!

— Сколько, вы говорите, уже зафиксировано подобных случаев? — спросила Алена у сероглазого. — Кстати, как вас зовут?

— Майор Аксютин Геннадий Андреевич, — отрапортовал тот и нахмурился: — Это к делу не относится. Зачем вам?

— Меня зовут Алена, Алена Дмитриева, — сказала наша писательница, которую на самом деле звали Елена Ярушкина. Но она так привыкла к своему псевдониму, сроднилась с ним, можно сказать, что про подлинное имя и фамилию периодически забывала. — И должна же я к вам как-то обращаться. Господин или даже товарищ сыщик — не лучшая форма, вам не кажется?

Он усмехнулся:

— Ладно, зовите меня просто майор, это удобнее всего.

— Договорились, — кивнула Алена. — Так вы мне не ответили, майор.

— Убийств — четыре, включая сегодняшнее. Но этикетка появилась впервые, на предыдущих мешочках ее не было.

— Где все это случалось, в каких районах Москвы?

— Сначала в туалете на Павелецком вокзале, потом в общественном туалете на Приваловой, потом на Курском и вот теперь здесь.

— А я думаю, — сказала Алена, — что больше ничего подобного не произойдет.

— Вашими бы устами… — скептически хмыкнул майор Аксютин, а АВ вздохнул с отчаянной надеждой.

— Нет, серьезно, — настойчиво проговорила Алена. — Вам не кажется, майор, что милицию кто-то старательно подводит именно к студии «El choclo»? Обратите внимание: Павелецкий вокзал находится рядом с Приваловой, а на Приваловой расположена студия. Курский вокзал рядом с заводом, где уже давно анонсирована милонга, которую проводит именно «El choclo»… И если уж вы сразу не увязали аргентинские танго-туфли, которые продаются только в «EI choclo», с этой студией, вам на нее конкретно указали в записке.

То есть кто-то убивал людей и расчленял трупы, чтобы только скомпрометировать какую-то студию аргентинского танго? — скептически поднял бровь Аксютин. — Ну и полет фантазии у вас, Алена Дмитриева!

— Расчленял?! — севшим голосом повторила Алена, почувствовав, как похолодело лицо.