Рождественские детективные истории

Один стою
На берегу и жду.
Так жизнь пройдет,
Как ты прошла, любовь!
Так жизнь пройдет…
Покинут я
Звездой моей,
Покинут я
Отрадой глаз,
Покинут я,
Умру, умру…
Вернись, вернись,
Вернись ко мне,
Фелисия!

Но если Алена ожидала, что АВ похвалит ее перевод (а ее переводы все всегда хвалили!), то она ошибалась. Он напряженно улыбнулся — и повел Алену в самую гущу танцующих, наперерез линии танца. Круто повернул, уворачиваясь от Развратника, который прижимался своим беретом к пышной груди не кого-нибудь, а питерской Брунгильды, — и втолкнул Алену в какую-то тесную каморку, в которой была навалена пластиковая мебель — столы и стулья. Тотчас выпустил ее из объятий и деловито спросил:

— Вы говорили Афине, что сегодня уезжаете?

— Да, — растерялась Алена. — Убегу сразу после полуночи.

— Так. — АВ взглянул на часы. — Времени мало, но еще есть. Я прошу вас о помощи. Случилось нечто страшное… страшное и непонятное, я… — Он нервно провел рукой по лбу, и Алена поняла: он и в самом деле вне себя от беспокойства! — Здесь произошло убийство.

* * *

— Убийство? — повторила Алена севшим голосом. — Какой ужас… Здесь?!

И она обвела взглядом комнатушку.

— Нет, — качнул головой АВ. — В туалете.

И при этом слове Алена, как во сне, вдруг проговорила:

— Крест, восемь С, бутерброд.

АВ так и вытаращил глаза:

— Откуда вы знаете?! Неужели уже пошел слух? Но ведь они обещали никому пока не говорить!

— Да мне никто ничего не говорил, — растерянно объясняла Алена, не имевшая представления, кто такие эти они, и пытавшаяся как-то привести в порядок мысли, бестолково и беспорядочно сновавшие в голове. — Я сама не пойму, почему это ляпнула. Просто сегодня днем на Курском вокзале тоже случилось убийство в туалете… там прозвучали эти слова — крест, восемь С, бутерброд, ну, вот, видимо, записались на каких-то файлах моей памяти… К тому же туфелька валялась под дверью так странно… В ней было что-то трагичное, обреченное.

— Вы тоже видели туфельку?

— Ну да, я как раз переодевалась, когда вы пришли открывать кабинки. Но неужели и правда эта туфелька принадлежала убитой? А ведь она купила ее только сегодня! Я видела эту пару в «El choclo»!

— Да, Афина сказала, что сегодня туфли купила Роза Рыбина. Это одна из преподавательниц аргентинского танго в Москве. Раньше она с Белым Лебедем танцевала, а теперь и свою школу открыла. Дела у нее, правда, неладно идут, но Роза — весьма амбициозная дама, она свое непременно возьмет.

— Так значит, это ее убили? — воскликнула Алена, немного удивившись, почему это АВ говорит о Розе Рыбиной в настоящем времени.

— Да нет, — покачал он головой, — жива-здорова, дома сидит. Я ей сразу позвонил, и она объяснила, что ногу подвернула, когда от нас с новыми туфлями шла, и теперь может только платонически любоваться ими. Сидит, дескать, и плачет…

— Но получается, такие туфли покупал кто-то еще?

— Да, где-то полгода назад была у нас еще пара, но кому мы их продали, Афина, конечно, не помнит. Очевидно, эту девушку и убили. Кошмар…

— И Афина не опознала ее?

— Да опознать ее весьма затруднительно, — мрачно сказал АВ, и Алена почувствовала, как тошнота поползла к горлу. Что ж там такое случилось, в той тесной туалетной кабинке?! — Просто потому, что трупа нет.

— Как — нет? — тупо переспросила Алена. — А куда он делся?! Может быть, его и не было?

— А кровь откуда? Это, знаете ли, не кетчуп или краска, это настоящая кровь.

— Откуда вы знаете? Сейчас такие пошли заменители всякого реквизита для фильмов, что и не отличишь. Тут анализы надо в лаборатории…

За спиной скрипнула дверь. Что же это двери тут все такие скрипучие, на этом заводе?!

— Все анализы сделаны, — послышался мужской голос. — А теперь объясните, откуда вы знаете про крест и восемь С.

Алена обернулась — и так удивилась, что сказала:

— Здрасте!

Да и было чему удивляться! Ведь перед ней стоял не кто иной, как тот сероглазый в серой куртке, которого она видела сегодня днем в туалете Курского вокзала!

— А Громовой тоже здесь? — вопросом на вопрос ответила Алена, и у него изумленно расширились глаза.

— А, я вас знаю. Я вас видел днем на Курском. Я вас в туалет не пускал.

— Да, и именно там я и еще сотня всякого народу могли слышать, как Громовой проорал про крест, бутерброд и все такое, — любезно сообщила Алена. — Значит, милицию все же вызвали? — повернулась она к АВ. — Полагаю, это самое разумное.

— А я не полагаю, — мотнул головой АВ. — Никто никого не вызывал. Это случайное совпадение, что господа… в смысле товарищи сыщики тут оказались. Они искали меня для разговора. А тут…