Рождественский подарок

– Какой-то неизвестный агент Титова, – начал я свой рассказ, – сообщил ему, что я как-то связан с польским масонством, – я мог говорить об этом, поскольку в комнате не было никого кроме индусов, которым я уже доверял и которые вскорости собирались уехать на родину, Медведева и Миры, – Литовские ложи вопреки желанию Его Императорского Величества Александра I и Великой Петербургской ложи «Астреи» присоединились в Великому польскому востоку, отчаянным противником чего был князь Николай Николаевич Титов. Но к его мнению прислушивались, – проговорил я многозначительно, – и господин Станислав Гродецкий как истинный патриот, – я кивнул в сторону поляка, – решил физически устранить своего противника… и, – добавил я, – свалить это все на меня. Для этого ему не понадобилось чрезмерных усилий, достаточно было намекнуть Николаю Николаевичу, чтобы он пригласил в это имение индусов. Его тайный агент также докладывал Титову, что «брахманы» как-то связаны с поляками, что было только на руку Гродецкому… Я подозреваю, что это именно он и связан с ним! Теперь меня легко было обвинить в том, что я через индианку Миру передаю информацию индусам, которые, якобы, работают на Великий польский восток.

– Я же вам говорил, – кивнул Лаврентий Филиппович, – что Иван Сергеевич Кутузов вам больше не доверяет!

– Вы были правы, – ответил я. – Но в данный момент меня интересуют имена сообщников пана Гродецкого и имя этого засекреченного агента!

– Этого имени вы никогда не узнаете! – воскликнул Гродецкий.

– Ну, это мы еще посмотрим! – ответил я. – Кстати, – обратился я к пану Станиславу, – объясните мне, зачем вы убили англичанку?! Она же была вашей любовницей и сообщницей. Ведь Мери-Энн нередко бывала в салоне Божены Феликсовны Зизевской, где вы и приглядели индусов…

– Какой такой Божены Феликсовны? – насторожился Медведев, – имя показалось ему знакомым, но он никак не мог припомнить, где его слышал!

– Это я вам, Лаврентий Филиппович, потом объясню, – ответил я.

– Это не ваше дело! – грубо ответил Гродецкий.

– Ну, тогда я сам, – развел я руками. – Мери-Энн была вам нужна, чтобы выкрасть у княгини жемчужину, подложить ее мне, для того чтобы в смерти князя обвинили меня, но в последний момент она почему-то заартачилось и сообщила вам, что жемчужина исчезла… Вы занервничали, поссорились с ней и нечаянно толкнули ее! Мисс Браун упала и ударилась головой.

Вы, господин Гродецкий, не рассчитали своего удара… Ее смерть спутала все ваши планы. В момент ее убийства я был заперт в комнате Миры, что и оправдало меня! Тогда вы сменили тактику и открылись мне, что принадлежите к польскому масонскому братству и даже принесли мне свои извинения. Но вам надо было найти виновного, – продолжил я, – и ваш выбор пал на Сысоева, поэтому-то вы и подложили ему другую жемчужину, почти идентичную той, что исчезла из комнаты Титовой.

– А откуда она взялась? – изумился Мадхава.

– Ну, об этом господин Станислав Гродецкий на всякий непредвиденный случай заранее побеспокоился, – ответил я.

– Между прочим, вы знаете, где он с господином Титовым познакомился?

Все отрицательно закачали головами.

– В Индии, – ответил я. – В ювелирной лавке!

– Надо же! – изумился Медведев.

– Вот пан Станислав и подложил Никите Дмитриевичу свою жемчужину…

– Завтра же я отвезу вас в Управу, – сказал Медведев Гродецкому.

– Не мешало бы еще в деревню заехать, – добавил я. – Чтобы разобраться с его сообщниками!

– Непременно, – ответил Лаврентий Филиппович и чихнул. – Кстати, – спросил он Гродецкого, – а зачем вы сняли с Титова перстень с адамовой головой, ведь это же только доказывает вашу вину?!

– В знак того, – ответил Гродецкий с чувством собственного достоинства, – что я осуществил свое жизненное предназначение и исполнил свой долг перед польским братством, – добавил он.

– Ну-ну, – покачал головой Лаврентий Филиппович, поглаживая рукой чисто выбритый подбородок. – Я думаю, вы не будете возражать, пан Станислав, если я закрою вас здесь на эту ночь?

– Ну что вы, – протянул Гродецкий. – Конечно, нет! – усмехнулся он.

– И у дверей я бы попросил подежурить господина Юкио Хацуми, – проговорил Медведев, – а то что-то на лакея Григория у меня нет надежды, – добавил он. – Вы не против, Яков Андреевич? – обратился надзиратель ко мне.

– Если Кинрю не возражает, – ответил я.

– Кинрю не возражает, – усмехнулся японец. – Я с превеликим удовольствием! – угрожающе добавил мой Золотой дракон. Он все еще не мог простить Гродецкому смерти англичанки мисс Браун.

– У меня для вас есть сюрприз, – обратился я к надзирателю и достал из кармана серебряный сундучок.

– Что это? – удивился Медведев.

Я приподнял серебряную крышечку.

– Ой! – воскликнул Лаврентий Филиппович, не веря своим глазам. – Откуда это у вас?

И я пересказал ему историю, рассказанную мне моим ангелом-хранителем.

– Пока я оставлю этот сундучок у себя, – произнес Медведев, выслушав рассказ до конца, – в качестве вещественного доказательства. Но как только появится возможность, я сразу же передам эту жемчужину Ольге Павловне. Кстати, надо еще, чтобы она ее узнала…