Рождественский поцелуй

Реджина не осуждала его за безразличие. Вряд ли он мог вести себя иначе в присутствии Марка. Она тоже будет делать вид, будто между ними ничего не произошло, однако всю дорогу только и думала о близости Даффина и исходившем от него аромате. Ей хотелось подвинуться ближе и поцеловать его. Хотелось взять за руку и заставить себя обнять. Ей была необходима его защита, его стойкость, его сила, его тепло. Ей необходим был он сам. Реджина знала, что Оуклиф по прежнему считал непреодолимой разделявшую их пропасть, но ей не было до этого никакого дела. Она готова была отказаться от всего, чтобы только быть рядом с ним.

– Что нибудь узнаешь? – спросил Марк, выводя Реджину из раздумий.

Она вновь огляделась по сторонам, дрожа от холода. Все казалось безликим и однообразным. Грязные фасады унылых крошечных домишек, кучи мусора повсюду, тусклые окна, серость.

Внезапно ее внимание привлекло какое то красное пятно.

– Постойте. Я это помню. – Реджина вытащила руку из муфты и указала на красную дверь. – Я проходила мимо нее и яркий цвет меня удивил.

– С какой стороны ты шла? – спросил Марк, когда все трое пересекли улицу и направились к красной двери.

Закусив губу, мисс Хевершем на мгновение задумалась. Дверь находилась слева от нее, а значит, Реджина двигалась на запад.

– Я шла с той стороны, – кивнула она, – вон туда.

– Идем, – сказал Даффин.

Все вместе они пошли в указанном направлении.

– Я помню этот фонарь, – произнесла Реджина, согревшись и немного приободрившись. – Под ним сидела кукла. Я еще подумала, что это очень странно.

И действительно, подойдя ближе, они увидели сломанную куклу в разорванной одежде.

– Сюда, – произнесла Реджина, подхватывая юбки и ускоряя шаг.

Мужчины последовали за ней.

– Как долго ты шла перед тем, как увидела куклу? – спросил Марк.

– Недолго, – ответила Реджина. – От того дома, где меня держали, это место отделяет полдюжины домов.

Наконец мисс Хевершем остановилась перед рядом домов, в одном из которых ее держали, и принялась их рассматривать. Все они выглядели одинаково.

– Трудно сказать. В ту ночь выпало много снега, но теперь он растаял.

Реджина не могла проследить путь до той изгороди, на которую спрыгнула. Или могла?

– Мой корсет! – воскликнула она.

– Прошу прощения? – переспросил Даффин так, словно был уверен, что ослышался.

– Корсет и чулки. У меня не было времени их надевать. Поэтому я засунула их в живую изгородь возле того дома, рядом с которым меня держали в плену.

– Ты серьезно? – недоверчиво спросил Марк.

– Абсолютно.

Мужчины принялись осматривать изгороди. У каждого из домов они были совершенно одинаковы, что отнюдь не сужало круг поисков.

Наконец Даффин крикнул:

– Я их нашел! – И с широкой улыбкой показал друзьям чулки и корсет.

Реджина была слишком счастлива, чтобы испытывать смущение из за того, что Оуклиф размахивает ее нижним бельем.

– Если они обнаружились в этой изгороди, значит, я вылезла из того окна. – Реджина повернулась к соседнему дому и указала пальцем наверх.

Стекла в окне не было. Вместо него торчало грязное одеяло, которым заткнули дыру, чтобы защитить помещение от холода.

– Вот она. – Реджина судорожно сглотнула. – Вот та комната.

Мужчины попытались уговорить ее вернуться в экипаж, но мисс Хевершем отказалась. Отчасти потому, что не хотела ничего пропустить, отчасти потому, что чувствовала себя в большей безопасности рядом с любимым. Все трое поднялись на крыльцо, и Даффин постучал в дверь. Раз. Два.

Прошло несколько минут, прежде чем она распахнулась.

На пороге возникла немощная пожилая женщина, кутающаяся в шаль и подслеповато моргающая.

– Кому принадлежит дом? – сурово спросил Даффин.

– Моему сыну, сэр. А вы кто такой?

– Оуклиф. Даффин Оуклиф. Я служу на Боу стрит.

В глазах женщины вспыхнуло уважение и восхищение.

– О, я читала о вас в газетах.

– Как зовут вашего сына? – продолжил расспросы Даффин, не обратив внимания на замечание женщины.

– Майкл Митчелл.

– Здесь живет или останавливается кто нибудь еще?

– У Майкла есть странный приятель, который останавливается у нас время от времени, – пожала плечами женщина. – Я только вчера вернулась в город. Встречала Рождество со своей сестрой в Девоне.

– Ваш сын здесь? – спросил Марк.

– Да, – кивнула женщина. – Но он спит.

– Приведите его, – потребовал Марк. – Мы подождем.

Через несколько минут Майкл вышел на крыльцо, на его лице отражалось явное неудовольствие от того, что его разбудили в столь ранний час.

– И чего, черт возьми, вам надо? Будет лучше, если новости хорошие, ясно вам?

– Вы знаете человека по имени Куинтон Ноулз? – спросил Даффин. – И вам лучше сказать правду, ибо у меня нет времени на игры.

По удивленному и виноватому выражению лица Митчелла Реджина поняла, что тот знает Ноулза, и с облегчением выдохнула.

– Зачем он вам? – спросил Митчелл и, прищурившись, посмотрел на стоявших перед ним людей.

Мать отвесила ему подзатыльник.

– Расскажи им все, что знаешь, Майкл. Этот мистер, – кивнула она на Оуклифа, – самый настоящий сыщик с Боу стрит. Вот кто он такой.

В отличие от матери на Митчелла эта новость не произвела должного впечатления.