Рождество с тобой (сборник) (ЛП)

Ферн подошла к ним и подтолкнула к танцполу:

— Давайте, идите уже. Начните танцевать. Все стоят, и никто не хочет начать. Вот ваша парочка и начнет.

Эммет открыл рот уже, чтобы возразить, но тут Реджина положила руки на его плечи, и ему захотелось обнять ее в последний раз. Они двинулись к центру и начали танцевать.

Он впитывал в себя ее аромат, ощущения ее волос на подбородке, и полностью ее саму в его объятьях. А потом она уронила голову ему на грудь, и он был уверен, что ей было слышно, как громыхает его сердце, рассказывая ей о всех его чувствах, которые он не может сейчас озвучить.

***

Когда закончилась песня, Реджина неохотно отстранилась. И Эммет опустил руки. Он выглядел таким большим, высоким и красивым, что от этого в груди будто камень тяжелый лег. Как получилось, что он начал значить для нее так много в такое сложное время? И так быстро?

Как-то у него получилось. Но если она задержится здесь дольше, все только сильнее запутается. И ей нужно возвращаться и превращаться в скучную, собранную женщину, у которой все дела налажены.

И если она сейчас не уедет, дальше будет тяжелее, она не сможет пережить.

В горле образовался комок, и ей пришлось выдавливать из себя слова.

— Жить в “здесь и сейчас” весело, но я не могу не думать о будущем. Я беспокоюсь о том, что будет. Такая я на самом деле. Это, правда, подвело меня пару недель назад, но в остальном работало неплохо.

— Ладно, — кивнул Эммет.

— Мне лучше попрощаться со всеми.

Эммет снова кивнул.

Она хотела сказать ему прощай, но настоящая проблема была в том, что она не хотела. Она просто нуждалась в этом.

Оставляя самое сложное, Эммета, напоследок, Реджина прошлась по всему залу, поблагодарила каждого, и попыталась вернуть одежду, но все как один отказались.

Ферн она обняла особенно крепко:

— Надеюсь, я не оставляю тебя в беде. Я заплачу еще за одну или две ночи, если надо.

— Помолчи, — сурово произнесла Ферн. И вместо ответных объятий, Ферн отодвинулась от Реджины и посмотрела ей в глаза — Я рада тебе в любое время. Шериф не чемпион в выражении своих чувств, но ему грустно видеть, как ты уезжаешь.

Он казался… отстраненным. Даже во время танца он как будто думал о чем-то другом. Он много не говорил, только кивал. И ей стало интересно, может, только она была заинтересована? Может, ее прокляли?

Наверное, ей следовало бы загадать желание на рождественскую звезду. Или на ангела, который был на вершине ёлки.

В открытую дверь она заметила Гейба, парня, который, можно сказать, привел ее в этот город. Она захотела положить ему в тарелку рождественские гостинцы, но потом увидела Эммета, с полной тарелкой идущего к Гейбу. Он пригласил Гейба внутрь, но тот отказался. Но его “спасибо за это” было слышно всему залу.

Гейб увидел ее, и она ему помахала. Холодный воздух добрался до ее щек, и Эммет уже направлялся в ее сторону. Он немного замешкался около двери рядом с ней.

— Поцелуй! Поцелуй! — донеслось из толпы, Реджина посмотрела туда и подумала, что это слишком дерзко, пусть даже этот несостоявшийся поцелуй занимает все ее мысли. Затем несколько людей показали на омелу над дверью, и Реджина могла поклясться, что до этого момента ее там не было.

Эммет посмотрел наверх, но его лицо, также как и поза, были слишком закрыты, и она не могла разгадать его настроение.

Реджина подумала, что поцелуй только усугубит все и разобьет сердце на мелкие осколки.

Но разве они не заслужили прощальный поцелуй? И еще больше людей стали кричать:

— Поцелуй!

— Тебе не обязательно целовать меня, — прошептала она, — не хочу, чтобы ты целовал меня из чувства долга.

— Я хотел поцеловать тебя с тех пор, когда ты спросила, хочу ли я арестовать тебя. — Наконец его чувства начали просачиваться наружу, брови изогнулись в дугу, а в глазах были видны страсть и симпатия, и даже намек на удивление. — Так что долгом тут и не пахнет.

Когда его рука забралась ей за шею, будто земля ушла из-под ног. Он притянул ее к себе, когда его рот обрушился на ее, и сочетание мягких губ и щетины послало ударную волну по ее телу. Она прижалась губами к его губам, обхватив его за талию, чтобы не растаять прямо на полу.

Счастье растеклось по всему ее телу, она даже перестала дышать, и голова стала кружиться. А она говорила о счастье?

Затем он медленно отстранился, его карие глаза сверлили ее.

— Прощай, Реджина, — сказал он. И реальность вернулась к ней. Это был потрясающий поцелуй, но, в конце концов, и он закончился.

Она бросила взгляд вокруг, хрипло пробормотала “прощайте” и выбежала из здания. Ей нужно было добежать до машины, прежде чем слезы польются.

Когда она проезжала мимо магазинчиков по главной улице, она уже ничего не видела, и пришлось хорошо протереть глаза, чтобы восстановить зрение.

Из дома она уезжала в слезах, а теперь плакала, возвращаясь.

Можно было бы назвать происходящее трагически поэтичным, но ей было слишком грустно, чтобы о таком думать.

Глава 10

Эммет оцепенело стоял в дверном проеме, когда отъезжала машина Реджины, два красных огонька истаивали в темноте. Почти все жители были тут.

И смотрели на него.