Розовая роща (СИ)

Не было нужды спрашивать о её решении: она не обижалась, чтобы прощать. Но, увидев строки посвящения «Жене, прошедшей вместе со мной тернистый путь», поняла, что может вернуться.

Андрей ожидал восклицаний, слёз или отпора. И искренне удивился: она отмахнулась от извинений, как от назойливой мухи.

— Не сказки у тебя пишутся, а ужасы. Как всегда. Я дописала концовку, не хочу больше ничего знать.

— Будто Братьев Гримм в оригинале не читала, ей-богу. Там ужасы такие, что новостям до них далеко.

Валентина повела бровями.

— По их стопам и идёшь.

— Ну ладно, — сдался Андрей, — с Кеспи-чудовищем, может, был не самый удачный ход, но…

— Почему же, очень интересно, — внезапно улыбнулась Валя, посмотрев в окно. — И мораль в этом своя. Я просто боялась, что мальчик жить не будет. Совсем не в тон сказке.

— А как ты дописала?

Валентина не спешила отвечать. Только медленно перевела взгляд на мужа, или Кеспиана в лице Андрея.

Иногда — во тьме ли ночи, в любовном ли признании, в отчаянном ли крике — люди открывают миру маленького ребёнка внутри себя. Чуткого и ранимого. Нежного и беззлобного. Он живёт в сердце и смотрит на жизнь с любопытством и радостью, но прячется, когда пугается сухих и твёрдых, как камень, взрослых. Дети в сердцах творческих людей чуть смелее, раз не скрываются полностью, не боятся стыда и людского осуждения. Иногда они плачут от стены непонимания, иногда поднимают бунт. Но продолжают жить и петь свои песни громко, надрывно, искренне. Так, чтобы слышал каждый спрятанный ребёнок и тоже осмелел раскрыться.

— Хочешь, завтра принесу рукопись? Тебе должно понравиться.

Андрей поёрзал на кровати и удовлетворённо кивнул.

— Давай. Спасибо за всё, Валь. Ты — главное моё чудо, — внезапно выпалил он. И встретил улыбку. Минута прошла в сладком молчании, он держал её неизменно тёплую ладонь в своей, крепко, словно драгоценность. Прошло ещё немного времени прежде, чем она покинула палату с обещанием вернуться — завтра, и уже с Маринкой.

Андрей ещё долго смотрел на закрывшуюся за супругой дверь. Иногда он называл Валентину певицей, хоть та не имела голоса. Однако он не видел никого, кто пел бы чище. И если эта сказочница смогла спасти его загнанного в угол ребёнка, невозможно представить, скольких детей она ещё сможет спасти.

У Валентины обыкновенные девчонки спасали обыкновенных мальчишек. Нет, девочки в её историях не размахивали мечами. И даже не ездили верхом. Более того, они не делали ничего, что делает мужчина, когда спасает даму. Оставались такими же нежными и слабыми, не наделялись магией, но отчего-то творили именно её. Невидимую, но затрагивающую струны, что трусливо прятались в глубинах души.

Комментарий к Эпилог

Вот я и закончила эту маленькую (или не очень) сказку! Она писалась долго и не всегда охотно, признаюсь честно. Но всё-таки она дописалась. Очень надеюсь, что для неё найдётся маленький укромный уголок в вашем сердце.

Спасибо всем, кто был со мной!