А Князева будто и не беспокоит отказ. Его устраивает целовать бревно или он довольствуется уже тем, что я позволяю с собой хоть что-то делать? Потому что я позволяю. Не отталкиваю, не отвечаю, но и не сопротивляюсь. Хотела бы, но…
Сладкий вкус кофе смешивается с таким же сладким упорством, с которым сминаются мои губы. Меня на всякий случай держат за затылок, зарываясь в волосы.
Видимо, чтобы не убежала, но какой там, когда ноги не держат. Шею жжёт от его касаний. Мои глаза давно закрыты и с каждой секундой я слышу, как крошится внутри оборонительная стена.
Ещё немного…
Ещё несколько секунд и я просто не выдержу, наплевав на нашёптывания разума…
Спасение приходит откуда не ждали. Князев прекращает попытки. Ну что же ты!
Знал бы, как близок ты был к успеху. Хотя, наверное, так даже лучше. Всё правильно.
Выравниваю дыхание, но оно снова сбивается, когда наши лбы соприкасаются.
— Когда-нибудь ты сама меня поцелуешь, — ласкают кожу на лице и тихий голос, и тёплые пальцы.
— Когда-нибудь. Может быть, — так же тихо отзываюсь я, мысленно уже это делая.
Нужно ведь лишь забить на последствия и просто податься вперёд, однако…
Однако не стоит. Пока стоп-кран сдерживает порыв, пускай сдерживает. Я ведь до конца так и не знаю всех мотивов Ильи. Что им движет?
Непонимающе распахиваю глаза, когда чувствую постороннее присутствие в лифчике. Как у себя дома ковыряется, возвращая бумажную розу обратно в укромное место… После чего, нашарив ладонь, тянет за собой.
— Пойдём.
— Куда?
— Куда угодно. Потеряемся в городе. Хочешь, уедем в Барселону.
— Илья, я…
— Зои, сколько времени? — перед носом мелькает татуированная рука с массивными электронными часами на запястье. Ой, да фиг с этими часами, меня больше привлекают бугристые дорожки вен, оживающие при напряжении мышц.
Зрелище залипательное.
— А самому посмотреть слабо?
— Зои, просто скажи: который час?
— Почти два.
— Давай сделаем так: я завожу будильник ровно на двенадцать, — реально что-то начинает делать, только и слышен писк с клацаньем боковых кнопочек. — И до этого времени мы выключаем всё, что было раньше. Чистый лист. Полное обнуление.
— Зачем?
— Будем узнавать друг друга заново.
— Это глупо, — усмехаюсь, правда не особо уверено.
— Давай попробуем. Что ты теряешь?
Наверное, ничего. Опять же, меня ни к чему не обязывают, только…
— Не до двенадцати. До восьми.
— Почему до восьми?
— Потому что в девять мы идём на ужин с родителями.
— Ладно. До восьми так восьми.
До восьми так до восьми. На том и порешали.
— Я Зои, — протягиваю кисть для рукопожатия. Ладонь приятно покалывает, когда её довольно касаются.
— Илья, — улыбаются в ответ. — У тебя красивые глаза, Зои. Как у Бэмби.
Хм. А может мы всё это и зря, конечно, затеяли…
— Глаза? Правда? Это уже начинается профессиональный подкат пикапера?
— Нет. Если бы я подкатывал, то сказал, что у тебя красивые лодыжки. Чуешь, как сразу запахло романтическими флюидами?
— Однозначно, — первый раз на моей памяти его вполне себе безобидные слова вызывают у меня искренний смех. Впервые. Ну… Нет, наверное, затея всё-таки не так плоха. Зерно смысла в ней точно есть. А там уж посмотрим.
Мы разговариваем. Как бы это не звучало странно, но разговариваем. Нормально.
По-человечески. Без подколов и ехидства. Без оглядок и страха сказать лишнее, чтобы тебя потом этими же словами не ткнули носом. Просто. Общаемся.
После «наигранного» диалога в стиле: «
Зависаем там надолго. Народу мало, а на широком парапете оказывается весьма удобно сидеть. Уходим лишь когда подгребает шумная толпа туристов в сопровождении экскурсовода. Спускаемся через ступенчатую улочку обратно на набережную и проходим дальше нашего пляжа, на котором до сих пор остались последствия вчерашней вечеринки. Традиционная для местных сиеста закончилась и на улице с бешеной скоростью начинает разрастаться активность. Везде какой-то движ, музыка, галдёж.
Окольными путями попадаем в центр небольшого столпотворения. Что-то вроде бесплатных мастер-классов по танцам. Каких, вообще непонятно. То ли Самба, то ли Латинские, то ли вообще Танго. Несколько «опытных» пар показывают на собственном примере движения, но народ особо не заморачивается — просто танцует как может, получая удовольствие.
Мы среди них. Илья увлекает меня в гущу, вынуждая присоединиться к этому безумию. Меня кружат, ловят, подхватывают, прижимают к себе, как бы ненароком то и дело обнимают, а я… а я только смеюсь от своей неуклюжести. Попробуй успеть понять, что там от тебя хотят и при этом постарайся никого не сбить, потому что на узком участке с массовым скоплением людей сложно соблюдать дистанцию.