#Розовым мелом

Ну и пожалуйста. Пусть ненавидит. А ей надоело. Ненависти в ней к нему давно не осталось. Только жалость и презрение. О чём она не выдерживает и один раз прямо заявляет, когда у них происходит очередная перепалка.

Ой, она много тогда чего наговорила. Что-то быть может лишнее, но слишком уж долго всё это копилось и, наконец, выплеснулось наружу. Уже всё равно. Больше им не жить под одной крышей. Она съезжает в общежитие, он заявляет через пару дней, что перебирается в Штаты.

Последний раз они видятся в коридоре в день его отлёта и, вероятно, теперь им теперь нескоро выпадет возможность вновь встретиться…

Глава 13. Лучше поздно, чем никогда

Князь

Зои в своём репертуаре. Нацепляет на себя маску патологической отличницы, застигнутой врасплох, и со скромным: «ой, кажется, мне там… Надо. Просто надо» поспешно ретируется в свой номер. Ясен перец. Не привыкла попадать впросак и оправдываться. Такая честь выпадала всегда только мне.

Но сейчас случай ваще другой. Мне не то, что не стыдно. Я на чистом кайфе.

Адреналин так и кипит.

Поцеловала. Как — неважно. Важен результат.

— Не спрашивай. Лучше не спрашивай, — довольно подмигиваю матери я.

Представляю, как светится моё табло. Словно в розетку включили.

— Не спрашиваю, — стоит отдать должное, она никогда не лезла в мою жизнь с нравоучениями. В отличие от отца. — Лишь хотела попросить быть осторожнее. Не совершай ошибок, за которые потом может быть стыдно.

— Эти ошибки я насовершал уже давно. Их ещё расхлёбывать и расхлёбывать без ложки.

— И всё же несколько раз подумай. Чтобы потом никому не было больно.

— Ма, я влюбился. Это не контролируется.

Какой тяжёлый вздох. Можно сказать, обречённый.

— Что я могу на это ответить? Вы уже не дети, по углам вас больше не растащить.

Просто будьте осторожнее.

— Это ты про детей? — многозначительно играю бровями. — Насчёт этого не беспокойся, дальше лифчика меня неизвестно когда пустят. И пустят ли вообще.

— Вот только давай только без подробностей, ладно? Есть вещи, которые слышать мне совершенно не нужно.

— Замётано.

Ма подзависает, словно пытается что-то вспомнить. Вспомнила.

— Я что пришла-то. Тебя искала. Пока вы не уехали, хотела попросить поговорить с отцом. Нормально. Спокойно. От вашей грызни у меня нескончаемые мигрени. Ты знаешь его характер, сам же его унаследовал, так будь умнее. Пойди первым навстречу. Ради меня.

— Я поговорю. Обещаю.

Она удивляется такой покорности. Ещё бы. Это, по-моему, первый раз, когда я в принципе соглашаюсь идти на уступки в том, что касается внутрисемейных взаимоотношений. Винтики в моей башке явно раскрутились в какую-то не ту сторону.

Неужто старость и мудрость на пятки наступает?

— Спасибо, — просто благодарят меня. — Ужин в девять, как и договаривались.

— Хорошо. Ма, — окликаю её у лифта. — Если парень много лет вёл себя как мудак с девушкой, что ему надо сделать, чтобы вернуть её доверие?

Ответ не заставляет себя ждать.

— Запастись терпением.

Мда. Прикольно. Этот товар у меня как раз в дефиците. Где можно заказать? Я уже сейчас едва сдерживаюсь, чтобы не вломиться в запертую дверь. Чисто ради того, чтобы побыть рядом лишние полчаса. На большее, благо, хватает извилин не рассчитывать. Осталось с остальными частями тела договориться, которые от двух месяцев воздержания уже по жёсткому давят на психику. Особенно в её присутствии.

Кое-как договариваюсь с терпелкой и до ужина пережидаю бурю в штанах у себя.

Да и на ужине стараюсь держаться образцово, правда пару раз под столом всё же нахожу её руку, сжимая хрупкие пальчики. Касаться себя мне снисходительно позволяют, но ответных действий не предпринимают. Ничего. Пока и этого достаточно.

Не могу не заметить, когда вакуум в котором я себя с упорством суицидника муровал столько лет прорвало, стало намного легче. Наверное, надо было сделать это раньше. Надо было вообще не уезжать. Признаться ещё тогда, но наш последний разговор сильно в своё время резанул по уверенности и самолюбию. Да и, больше чем уверен, в тот момент меня бы попросту послали в дальнее пешее шествие.

И правильно б сделали. Это ж надо быть такой малолетней гнидой. А я ведь прежде и в голову не брал, что внешне невинные шалости могли восприниматься так остро и болезненно. Мне то всё это было по фану. Типа, не поскандалили — день прожит зря. А тут вон оно как. А я ещё удивлялся: а чё это она меня за километр шугается? И правда. Чё это? Я ж такой зайка.