Розы без шипов. Женщины в литературном процессе России начала XIX века

…увидел я в одах ея певицу с дарованиями; в стихах ея, называемых ручеек, нежнейшую дочь, оплакивающую отца своего, <…> в других ея стихотворениях, таковых как утро, дружба, весна, осень, вечерняя беседа, гимн добродетели, и прочих, искусную описательницу природы, умеющую в легких и приятных стихах изливать нежные чувствования, к каковым женское сердце всегда способнее бывает, нежели мужское[264].

Шишков характеризует преимущественно не стихи (стихи ее «легки и приятны»), а качества самой поэтессы: она «нежнейшая дочь», «искусная описательница природы», обязанная своим искусством сердцу, способному изливать «нежные чувствования». Таким образом, личность Волковой в предисловии Шишкова представала перед читателем как обоснование для знакомства с ее стихами, которые отходили на второй план.

К стихотворению «Ручеек», которое особо выделяет Шишков, сделано следующее примечание:

Известное некоторой российской писательницы творение, изданное под названием отрывки. Девица Волкова преложила оное в стихи, изъясняясь притом следующим образом: «читая отрывки, заключающие в себе камин и ручеек, была я столь сильно тронута живостию чувств детской нежности, изображенной в листах последнего из сих прелестных творений, что не могла преодолеть желания преложить оныя в стихи, надеясь, что почтенная сочинительница простит мне смелость моего предприятия, тем более, что состояние души моей соответствует чувствованиям ея сердца»[265].

Сочинение, о котором здесь идет речь, — прозаический этюд «Ручеек» (1795) Александры Хвостовой, пользовавшийся в свое время популярностью. Отдельным изданием «Ручеек» и еще один прозаический этюд вышли в 1796 году под названием «Отрывки»:

Сочинение это имело большой успех и в рукописях распространилось в обеих столицах. По словам одного современника, «во всех ученых кабинетах, во всех будуарах» можно было встретить это сочинение в рукописи, а когда оно было напечатано, то в течение года его разошлось 2400 экземпл. и оно было переведено на французский, немецкий и английский языки[266].

В 1806 году «Отрывки», куда входил «Ручеек», выдержали очередное переиздание. Как отмечал А. Л. Зорин, «во второй половине XVIII столетия производство „публичных образов чувствования“ все в большей степени берет на себя литература, предлагавшая образцы эмоционального кодирования для широкого круга образованных читателей»[267]. Можно предположить, что «Ручеек» Хвостовой, в котором предметом размышления была смерть отца, стал таким образцом для Волковой, задал модус эмоционального переживания сходной ситуации. Волкова нашла в прозе Хвостовой соответствие «чувствованиям ея сердца», и это побудило ее к творческой переработке исходного текста.

Шишков отмечает, что

сочинения сей девицы ни мало не уступают сочинениям многих немецких, английских и французских стихотвориц, которые рукоплесканиями и похвалами соотечественников своих сделались известными в свете[268].

Акцентируя внимание на том, что сочинения русской поэтессы ничуть не уступают европейским, Шишков как бы приглашал читателей, отдававших предпочтения иностранной литературе, оценить и их соотечественницу.