Розы для возлюбленной

— Господин Эрнотт, несколько недель назад моя дочь Робин попала в автокатастрофу и получила порезы на лице. Ее лечил доктор Чарлз Смит.

Эрнотт поднял брови.

— Тот самый доктор Чарлз Смит, который является отцом Сьюзен Реардон?

— Тот самый. Я потом еще дважды приходила к нему с Робин на контрольные осмотры. И каждый раз видела в его приемной пациенток, поразительно похожих на Сьюзен Реардон.

Эрнотт удивленно смотрел на собеседницу.

— Надеюсь, это было простое совпадение. Не мог же доктор сознательно воссоздавать у своих пациенток лицо Сьюзен.

— Как интересно вы об этом сказали, господин Эрнотт. Я пришла к вам — как я вам об этом и сообщила по телефону — для того чтобы попытаться получше узнать Сьюзен. Мне необходимо выяснить, например, какими на деле были взаимоотношения у нее с отцом, а также, если вам что-либо об этом известно, с мужем.

Эрнотт откинулся на спинку кресла, поднял взгляд к потолку, обеими руками подпер в задумчивости подбородок.

«Сколько позы в этом движении, — подумала Керри. — Он это делает, чтобы произвести на меня впечатление. Зачем это ему надо?»

— Я начну с моей встречи со Сьюзен. Произошло это лет двенадцать назад. Однажды она просто позвонила мне в дверь. Должен вам сказать, что красоты она была просто необыкновенной. Она представилась и сообщила, что они с мужем заняты строительством особняка по соседству и она хотела бы обставить этот особняк предметами антиквариата. Она сказала, ей стало известно, что я иногда сопровождаю своих друзей на аукционы, где помогаю правильно и вовремя называть цену.

Я подтвердил, что это действительно так, но при этом заметил, что не считаю себя специалистом по интерьерам и не хотел бы, чтобы меня считали профессиональным консультантом по аукционам.

— Вы берете деньги за оказываемые вами услуги?

— Поначалу не брал. Но позже установил некую справедливую таксу, потому что понял, что именно благодаря мне все эти симпатичные люди, посещая аукционы и прочие подобные мероприятия, не только не покупали втридорога всякую ерунду, но и умудрялись приобретать по выгодным ценам весьма дорогостоящие вещи. Сперва никакого интереса к сотрудничеству со Сьюзен я не почувствовал. Видите ли, она мне показалась довольно навязчивой.

— Но потом вы все же начали с ней «сотрудничать»?

Эрнотт пожал плечами.

— Мисс Макграт, когда Сьюзен хотела чего-то, она это обязательно получала. Знаете, поняв, что отчаянно флиртуя со мной, она лишь вводит меня в скуку, Сьюзен решила покорить меня другим способом. Человеком она была очень забавным, с ней было весело. Это мне и понравилось. Так мы и стали очень хорошими друзьями. Я вообще-то до сих пор страшно переживаю ее гибель. Мне ее очень не хватает. Кроме того, она очень украшала вечеринки, которые я проводил у себя.

— На эти вечеринки приходил и Скип?

— Весьма редко. Ему здесь бывало скучно, да и мои завсегдатаи не считали его симпатичным и интересным человеком. Прошу правильно меня понять. Он был интеллигентным, хорошо воспитанным молодым человеком. Но уж очень он отличался от большинства моих знакомых. Он принадлежал к той категории людей, что встают рано, много работают и совершенно не склонны к «пустой болтовне». Так он во всеуслышание заявил как-то Сьюзен, когда однажды вечером просто взял и ушел с моей вечеринки, оставив жену здесь одну.

— В тот вечер она приехала к вам на своем автомобиле?

Эрнотт улыбнулся.

— У Сьюзен никогда не бывало проблем с транспортом: каждый был готов подвезти ее…

— Как бы вы охарактеризовали взаимоотношения Сьюзен и Скипа?

— Как всё менее теплые. Я знал их в последние два года их брака. Вначале казалось, что они любят друг друга, но вместе с тем порой становилось ясно и другое. То, что иногда ей просто скучно с мужем. Под конец же они проводили вместе очень мало времени.

— Доктор Смит утверждал, что Скип дико ревновал Сьюзен и не раз угрожал ей в этой связи.

— Если так и было, мне Сьюзен ни разу об этом не говорила.

— А хорошо ли вы знали доктора Смита?

— Столь же хорошо, вероятно, как знали его прочие друзья Сьюзен. Если, например, мы со Сьюзен приезжали в Нью-Йорк в те дни, когда он не работал, он часто присоединялся к нам. Под конец, правда, его внимание стало тяготить Сьюзен. Иногда она жаловалась мне: «И угораздило же меня сказать ему, что я приеду сегодня в Нью-Йорк».

— А давала ли она ему понять, что тяготится его обществом?

— Она достаточно открыто демонстрировала на публике свое равнодушие к Скипу. Столь же открыто показывала и то, что доктор Смит ее раздражает.

— Вы ведь знаете, что воспитывалась она у матери и отчима?

— Да. Она говорила мне, что подростковые годы ее были очень несчастными. Дочери отчима страшно завидовали ее красоте. Однажды она сказала: «Вот Золушка… В какой-то мере моя жизнь у отчима была похожа на эту сказку».

«Что ж, это отвечает на тот вопрос, что я хотела было задать следующим», — подумала Керри. Ей стало ясно, что Сьюзен не сообщила Эрнотту о том, что росла девочкой совсем не красивой и к тому же звалась не Сьюзен, а Сюзи.

Неожиданно на ум Керри пришел другой вопрос.

— А как она называла доктора Смита?