Розы сорта "Сангрояль" (СИ)

Выбрав не слишком броский наряд и приготовив в качестве подношения пару снадобий с приятным, цветочным запахом, я отправилась в дом благодетельницы с пространными разговорами о незначительном. Хозяйка встретила гостью радушно, хотя немного натянуто, держалась подчёркнуто вежливо, сплетничать желания не проявляла и это сильно настораживало. Она словно боялась сболтнуть лишнего.

Пытаясь расположить ее к себе или хотя бы заставить расслабиться, мне пришлось потратить немало усилий, чтобы выглядеть в красноватых глазах восторженной дурочкой, однако это совсем не помогало. Чем больше я говорила о своих покровителях, тем серьёзней она становилась, сурово сводя брови в напряженном раздумье.

— Вы не одобряете моего поведения?

— Откуда, позвольте осведомиться, такие выводы? — она нехотя перевела взгляд на меня, словно только что заметила мое присутствие.

— Ваша отчужденность свидетельствует о чем-то подобном.

— Разве? Просто бессмысленные сплетни меня сейчас волнуют мало, простите.

Я удобнее устроилась на стуле и всем своим видом показала готовность внимательно слушать.

— Тогда поведайте мне, милая Ориана, что же заботит вас в последнее время превыше слухов и сплетен?

Вопрос смутил ее и брукса решила сменить направление беседы, встряхнув головой, словно собираясь с мыслями. Разговор начался с незначительных глупостей, затронул Анну-Генриетту, но я упорно возвращала его в русло недавних событий, безостановочно щебеча, как пустоголовая птичка, в намерении усыпить чуткую бдительность вампирши.

— А потом Детлафф и Филипп сцепились прямо у меня на глазах! — мое восторженное повествование вызывало у нее скорее беспокойство, и это уже само по себе выглядело весьма занимательно.

За кого же так переживала благородная госпожа? А главное — почему?

— Этот юнец совсем из ума выжил, одержимый жаждой величия, — неприязненно скривившись, произнесла брукса.

— Вы с ним близко знакомы?

— Что? Нет… Вовсе нет, мы дружили с Офелией — его матерью. Так жаль ее, бедняжку.

— Боюсь, что не разделяю вашего расположения к этому странному семейству, — при воспоминании о высокомерной даме по коже заструился мороз.

— Вы юны, моя дорогая, а потому несправедливы. Мурлегемы — вовсе не монстры, просто наш мир жесток и непредсказуем, — она со вздохом опустила голову.

— Возможно. Могу ли я спросить вас?

— О чем?

— Как давно вы знаете мастеров Эретайна и Годфройя?

Она задумчиво улыбнулась, покачивая вино в бокале.

— Кажется целую жизнь. Хотя мы никогда не были особенно близки.

— Откуда же тогда вам известно о Адриане? — я беззастенчиво блефовала, утверждая то, в чем совсем не была уверена.

Глаза вампирши наполнились диким, неприязненным блеском, черты лица стали острыми, движения нервными.

— Кто сказал вам, что мне известно об этой истории?

— Филипп. — Не моргнув глазом соврала я, сохраняя на лице выражение беззаботной непринуждённости, словно сама не понимала, о чем говорю.

— Ах этого просто не может быть! — ее возмущение было столь ярким и значимым, что не оставляло сомнений в полной своей фальшивости.

— И тем не менее все сказанное мной — чистая правда. — Настойчивость злила Бруксу, но поделать она ничего не могла.

— Возможно я упоминала при Офелии какие-то слухи по поводу трагедии, случившейся с Детлаффом несколько веков назад, вот только все подробности мне не известны, а потому ничего конкретного.

Она выкручивались и это тоже свидетельствовало в пользу моей догадки о ее причастности к происходящему.

В комнату вошёл мужчина в черной ливрее лакея. Его сосредоточенное лицо ничего не выражало, будто было покрыто маской отчужденности. Слуга застыл на пороге, как каменная статуя, весьма вписывающаяся в интерьер, в ожидании разрешения заговорить. С неловким, облегченным вздохом госпожа кивнула ему, с повышенным интересом взирая на маленький конверт в покрытых белыми перчатками руках.

— Письмо для госпожи Терзиефф-Годфрой, — спокойно пояснил мужчина, приближаясь ко мне.

— От кого? — произнесла хозяйка в пространство, словно не рассчитывая на ответ.

Я распечатала конверт:

«Дорогая Мейлея, боюсь обстоятельства сложились для меня неблагоприятным образом, потому буду вынужден открыть Вам имеющуюся информацию, но прошу учесть, что ее конфиденциальность требует личной встречи без постороннего участия. Приглашаю Вас в наше поместье после заката, со всей ответственностью гарантирую полную безопасность.

Искренне Ваш, В. М.»

— Винсент Мурлегем, — произнесла я в полном замешательстве, совершенно сбитая с толку.

— Как интересно… — протянула Ориана, приложив пальцы к губам. — Помяни черта…

— Простите, что отвлеклась от весьма увлекательной беседы, — попыталась унять волнение непонимания я, а вот моя спутница враз посуровела, определенно зная больше моего. — Госпожа Мурлегем весьма амбициозная женщина, не так ли?

— Возможно… Немного, — направление моих мыслей злило ее все сильнее и вампирша всячески пыталась избавиться от давления, потому поминутно уходила от темы.

— После неприятного инцидента, случившегося в их доме между юным Филиппом и мастером Эретайном, положение Мурлегемов пошатнулось?