Розы сорта "Сангрояль" (СИ)

Ориана смотрела с явным интересом, в ожидании моего ответа. Ее фигура неуловимо напряглась и словно подобралась перед броском. Подспудное чувство тревоги все сильнее шевелилось в душе, правоцируя выдать себя резкими движениями или необдуманными словами, что в сложившейся ситуации было бы крайне неосмотрительно.

— Может статься, что по неясным причинам вы питаете ненависть ко мне? — понимая, что сболтнула лишнее, теперь уже я пыталась уйти от ответа, тем самым купировав невыгодное положение.

— Вам? — ее звонкий смех разнёсся по открытой террасе в подступающих сумерках. — Милая Лея, уж вы-то мне зачем?

Я поджала губы в сомнениях. Можно предположить, что лишь одно мое преимущество способно было прельстить ее — Детлафф Ван Дер Эретайн.

Конечно! Как же раньше это не приходило в голову! Тот самый вампир, который расположен к Первородному! Но тогда мое положение принимало характер безвыходного. Брукса не выпустит соперницу живой. Я невзначай огляделась в поисках пути к отступлению и нервно поежилась, не обнаружив его.

— Вы молчите, дорогая? — вампирша поднялась и стала медленно прохаживаться вдоль перилл.

— Не могу с уверенностью дать вам ответа, но не сомневаюсь, что если мои выводы справедливы, то Детлафф…

Она не позволила закончить фразу. Имя Первородного подействовало на нее, как граната брошенная в окно, с горящим ненавистью взглядом бестия обернулась и быстро, озлобленно заговорила:

— Вам никогда не доказать этих обсурдных выводов. — Ориана подошла к перилам балкона и дала знак кому-то в саду.

— Помилуйте. Он сровнял с землёй Боклер и за меньшее. Этого вампира не интересуют доказательства, — мелкую дрожь страха, строящуюся холодной волной по позвоночнику было почти не возможно унять.

— Вы совершенно правы, дорогая. Совершенно правы, — в раздумье произнесла брукса, внимательно вглядываясь в горизонт, на котором уже начал подниматься алый, закатный туман.

— Сожалею, но дольше задержаться не могу. Пора отправляться к Винсенту. — Я поднялась, демонстрируя намерение уйти.

— Вы ведь не считаете, что после сказанного я отпущу вас? — она насмешливо посмотрела через плечо.

— Предполагаю, что попытаетесь задержать. — Мое бесспорно притворное, но вместе с тем холодное и размеренное безразличие выводило её только больше.

На пороге появились трое мужчин, перекрыв путь на лестницу. Я окинула быстрым взглядом окружающую обстановку, попытка к бегству в данных условиях несомненно была обречена на провал.

— Не будем опускаться до рукоприкладства. Говорите — куда идти.

Мой голос был мягок и чуть звенел страхом, но сознание работало четко и сосредоточенно: пока эти господа чувствуют себя хозяевами ситуации, ими вполне можно попытаться манипулировать.

— Раз вы столь разумны, полагаю можно обойтись гостевой спальней. — Надменно усмехнулась хозяйка.

Меня провели в соседнюю комнату, завязали кляпом рот и стянули руки за спиной. Сопротивление ни к чему бы не привело, потому пришлось покориться, до боли напрягая запястья, чтобы потом ослабить путы. Едва дверь за конвоем закрылась, как тяжёлые шаги на лестнице возвестили о появлении незваного гостя. Ориана взволнованно залепетала приветствия, а когда в ответ прозвучал низкий, чистый баритон, меня словно кипятком окатило. Детлафф. Так близко, всего-то за дверью, а я не могу позвать его, даже привлечь внимание особенно нечем: на любой грохот находчивая хозяйка сразу придумает оправдание.

— Где Лея? — суровый собранный голос не оставлял сомнений в намерениях.

— Ушла около получаса назад, получив эту записку. — Невозмутимо соврала хозяйка.

Записка! Как же я могла оставить ее там! Теперь он справедливо решит, что в моем исчезновении виновен Винсент, а сердобольная госпожа снова выйдет сухой из воды!

— Ее запах ещё не выветрился, хотя мы на открытом воздухе. — С сомнением произнес вампир, но сделал пару шагов к выходу.

— Разумеется. Мы долго беседовали, она говорила о том, что семейство Мурлегемов вызывает в ней большие подозрения, потому очень боялась идти туда, но все же решилась, ближе к ночи, рассчитывая застать тебя по дороге и пригласить с собой.

Тяжёлые, быстрые шаги прозвучали до перил балкона и затихли, а потом последовал облегченный вздох бруксы. Нет уж, просто так погибнуть, молча ожидая своей участи, как послушная овечка, следующая за палачом на бойню, в мои планы не входило.

Напрочь стерев запястья о путы, я все же высвободила руки, развязала ноги и тихонько, благословляя в душе науку, преподанную Ревелем, выбралась в соседнюю спальню через узкую, незапертую дверь. Дом Орианы представлял собой лабиринт сменяющихся комнат и коридоров, в котором легко было заблудиться. Приметив на одном из камодов маленький нож для конвертов, я прихватила его и на ходу разрезала ленты корсажа, снимая верхнее платье. Одежду, предусмотрительно вывернутую наизнанку, чтобы сделать запах кожи резче, удалось аккуратно забросить в одну из боковых ниш, отступающих в сторону от основной галереи. Для зайца, бегущего от лисицы, коим я сейчас себя явственно ощущала, любая возможность запутать следы была несомненно привлекательной.