Рубеж

— И то верно. Эх, кому война, кому — мать родна! Ярина хотела было окликнуть своих стражей, но передумала. Устав есть устав, а слушать, как под ухом в свистульки дуют, ей совершенно не хотелось.

Тележный скрип, негромкое лошадиное всхрапывание, запах старого железа. Закрыть глаза — и вроде бы как по Днепру плывет. Легкая волна «чайку» подкидывает, весла воду режут, брызги летят, а над головой — тоже чайки, на белых крыльях — черные пометины…

— Сударыня! Не изволите ли выпить молока?

В лицо ударил острый сосновый дух. Ярина открыла глаза.

Солнце! Да, солнце. Вечернее, теплое. Ничего, что сквозь прутья, ничего, что вокруг все та же клетка!

— Сударыня! Вы меня слышите… —воспринимаете?

Незнакомое лицо было рядом — у самой решетки. А, вот в чем дело!

Железо-то сняли! Не все, но почти половину.

— Это молоко. Если хотите, я хлебну первым.

— Нет, не надо, — Ярина наконец-то пришла в себя. — Спасибо, я выпью!

Узкая глиняная филижанка с трудом пролезла через прутья. Пить лежа было неудобно, молоко лилось по подбородку, капало на железный пол.

Ярине стало неудобно. Гоже ли ей, как нищенке последней, угощением давиться? Она украдкой взглянула — и никого не увидела. С понятием оказался пан герой — не стал глаза пялить.

— Спасибо!

Не глядя протиснула пустую филижанку через прутья. И тут же ее руки коснулись чьи-то пальцы.

— Извините.

Лицо снова было рядом. Обычное, чуть скуластое. Молодой парень, пригожий, с глазами веселыми. Только волосы уже успел потерять, оттого старше кажется.

— Если хотите, могу принести еще. Нам выдали целый жбан. Не уверен, правда, что все оно — от черной коровы… — Как? — поразилась Ярина.

— От коровы. Черной, без единого пятнышка, — улыбнулся пан герой. — Считается лучшей защитой от Глиняных Шакалов.

Ах, да! Ярина не удержалась — дернула губы усмешкой. Славно придумано, а главное…

— А вы-то не боитесь, пан герой?

— Да как вам сказать, сударыня…

И вновь — усмешка в голосе. Но почудилось панне сотниковой, что все это — неспроста. С чего бы старшому стражу с нею лясы точить? Или это тоже по уставу?

— Боюсь, конечно. Но Глиняный Шакал опасен и для тех, кем он овладевает. То есть, извините, для вас. Глиняные Шакалы часто скрываются под видом обычных людей, как правило чужестранцев… иноземцев…

Пан герой непринужденно болтал, но Ярина уже поняла — время тянет Для чего? И стражи не видать. Или попросить его, чтобы выпустил — хоть по нужде? Так ведь клетка цельная, не отворить!

— Его, так сказать, носители порой и не подозревают — до поры до времени. Как вы, например.

Слушать эту чушь не хотелось. Ярина вновь попыталась сесть, ударилась головой о железо, поморщилась.

— То пан герой не знаком ли с паном героем Рио? Спросила просто так, чтобы про Шакалов не слушать. Но ее собеседник ответил сразу.

— С тем, кто получил Большой Заказ… поручение? Конечно, конечно! Я, признаться, тоже пытался, но, увы, споткнулся у самого финиша… у конечной точки. Господин Рио — герой из самых лучших, но мне, честно говоря, не хотелось бы меняться с ним местами. Ведь рассказывают, сударыня, что он заклят. Представляете? А жить заклятым, я вам скажу…

И вдруг Ярина поняла, что голос ее стража звучит совсем тихо, и солнце уже не светит, а перед глазами серое что-то…

— Бедняге не повезло — не вернулся. Есть слушок, что Заказ… поручение перехватил тот господин, что привез этого странного ребенка. Сударыня, возможно, слыхала о господине Мазапуре?..

Хотелось ответить — ведь слыхала о «господине Мазапуре»! Ох, слыхала! Но Ярина вдруг поняла, что не может шевелить губами и руками двинуть не может.

— Ну вот и все! — голос пана героя донесся, словно из несусветной дали. — Спит, господа! Всего-то и работы!

Спит? Девушка невольно удивилась. Она спит? Но почему? Ей совсем не хотелось спать!

— А точно спит, господин герой?

— Убедитесь! Недаром я говорил, что с собой надо сонного зелья брать. И побольше.

— Ну вы и герой, господин герой!

И тут Ярина поняла. Поняла, попыталась усмехнуться, но серая тьма заволакивала, гасила сознание.

— Да я бы лучше помер, чем с чудищем этим толковать!

— Э-э, нет, господа, с Шакалом тонкость нужна! Он ведь на свою речь надежду имеет, значит, разговаривать захочет. И молоко, как ни странно, любит. Книги читать, господа, надо! Все, можно ужинать!

А она еще подумала, что незнакомый ей пан герой пожалел девушку! Ярина рассмеялась сквозь подступившую со всех сторон тьму — беззвучно, горько. Как это ее сердюк назвал? Чудище? А ведь и вправду — чудище! Чудило Глиняное!..

…Лед был не белым, не синим даже — зеленым, словно молодая трава. Горный пик врезался в черное небо острым зубом, и холодом веяло от его неприступной мощи.

— Не бойся, Ирина! Я здесь!

Теплая рука подхватила, помогла стать на ноги.

— Красиво, правда?

Денница улыбался, и был на нем все тот же лиловый плащ, и так же сверкал серебром обруч в светлых волосах.

Ярина оглянулась. Вокруг лед — зеленый, в дивных узорах, вот еще одна вершина, чуть пониже, вдали, у черного горизонта — еще одна.

И звезды — огромные, яркие. Совсем близко — протяни руку.

— Красиво! А где мы, Денница?