Руби

Я выключила свет и легла. Воспоминания о случившемся не давали мне покоя. Пол хотел бросить судьбе вызов и украсть счастье, которого она пыталась нас лишить. В какой-то момент я готова была сдаться и уступить его настояниям. Но как жить с темной тайной на сердце? Разве это не отравило бы каждый день нашей жизни, не убило бы нашу любовь? Нет, чему не бывать, тому не бывать, вздохнула я. Отныне мне следует быть осмотрительнее и избегать опасных моментов. Я слишком люблю Пола и не могу за себя ручаться.

Я закрыла глаза и попыталась уснуть. Вот и еще одна причина набраться мужества и уехать отсюда. И быть может, причина эта намного важнее всех прочих. Я должна убежать от искушения.

Уж не поэтому ли бабушка Кэтрин так настаивала на моем отъезде? Конечно, она предвидела, что, вопреки всему, нас с Полом потянет друг к другу и мы не сможем противиться этому влечению. Я задремала, но предостережения бабушки и мои собственные обещания проникали в мой сон и делали его тревожным.

9. Жестокий урок

В понедельник, явившись в школу, я с удивлением обнаружила, что Пола там нет. Когда я спросила Джинни, его сестру, о причинах этого, она ответила, что Пол неважно себя чувствует. Она была явно смущена тем, что я заговорила с ней, да еще в присутствии ее подруг, потому от дальнейших расспросов я воздержалась.

Вернувшись из школы, я решила немного пройтись вдоль канала, а потом взяться за приготовление обеда. Вдоль тропы во множестве росли гибискусы и гортензии, голубые и розовые. Весна в этом году наступила стремительно, воздух был насквозь пропитан пьянящими запахами, яркие и свежие краски радовали глаз. Все вокруг говорило о любви и обновлении. Казалось, сама природа хочет приободрить и утешить меня.

Но беспокойные мысли упорно жужжали у меня в голове, точно мухи, попавшие в банку. Два внутренних голоса вели в моей душе нескончаемый спор, и ни одному из них не удавалось одержать верх. Беги отсюда, Руби, настаивал один. Чем дальше ты окажешься от Пола и дедушки Джека, тем лучше для тебя.

Зачем бежать от любви, возмущался другой. Жизнь без Пола будет тебе не мила. Ты сама это знаешь. Забудь обо всех темных тайнах и дай волю чувствам. Пол прав: то, что было между нашими родителями, не имеет никакого отношения к нашему будущему.

Вспомни свои слова, Руби, вступил в спор еще один голос – голос бабушки Кэтрин. Ты поклялась мне, что уедешь отсюда! Так не нарушай же обещания…

Свежий теплый бриз, прилетевший с залива, играл моими волосами. Клочья испанского мха на высохших кипарисах ветерок тоже не оставлял в покое. Длинные спутанные пряди шевелились и делали мертвые деревья похожими на огромных косматых животных. На широкой песчаной полосе я увидела свернувшуюся кольцом гадюку, которая нежилась под солнечными лучами. Треугольная голова змеи была в точности того же цвета, что и стертая медная монетка в пенни. Две утки и цапля взмыли в воздух и полетели над каналом. До меня донесся шум мотора – по болотам двигалась лодка. Звук становился все ближе, и наконец лодка выскочила из-за поворота.

В ней сидел Пол. Увидев меня, он помахал рукой и направился к берегу. Волны, поднятые лодкой, лизали корни кипарисов на берегу и плавно покачивали водяные лилии.

Пол выключил мотор, и лодка ткнулась носом в берег у самых моих ног.

– Ты откуда? Почему не был сегодня в школе? – спросила я.

Пол явно не выглядел больным.

– Я был занят. Обдумывал ситуацию и составлял план. Садись в лодку. Я хочу кое-что тебе показать.

Я покачала головой и отступила на несколько шагов:

– Мне некогда. Надо приготовить обед для дедушки Джека.

– Успеешь. Сама знаешь, он явится только под вечер и, скорее всего, будет так пьян, что и не заметит твоей стряпни. Садись, прошу тебя.

– Пол, я не хочу повторения вчерашнего, – пробормотала я.

– Не бойся. Я к тебе пальцем не прикоснусь. Хочу только показать тебе кое-что. Потом я верну тебя сюда, на это самое место. Клянусь! – И он поднял правую руку.

– Клянешься не прикасаться ко мне и отвезти назад?

– Да, и будь я проклят, если нарушу клятву!

Пол протянул мне руку и помог забраться в лодку.

– Садись на корме, – сказал он, заводя мотор.

Лодка резко сорвалась с места – у бывалых каджунских рыбаков это считалось особым шиком. Я испуганно вскрикнула. Даже бывалым каджунским рыбакам нередко случалось садиться на мель или сталкиваться с аллигаторами. Пол засмеялся и слегка уменьшил скорость.

– Куда ты меня везешь, Пол Тейт?

Лодка быстро шла вглубь болот, туда, где сгущались тени плакучих ив у воды. Вскоре я поняла, что мы двигаемся в направлении консервного завода, принадлежавшего отцу Пола. Издалека, со стороны залива, доносились глухие раскаты грома.

– Не хотелось бы, чтобы гроза застала нас посреди болот, – заявила я.

– Ох, какая ты, оказывается, трусиха! – улыбнулся Пол.

Он направил лодку в узкий канал, на берегу которого расстилалось поле. Через несколько минут Пол выключил мотор, и лодку прибило к берегу.

– Где это мы?

– Это моя земля. Не моего отца, а именно моя собственная.

– Твоя собственная?