Рубиновое кольцо

Несмотря на все пережитое, она поспешила помочь Адриану сесть. Если честно, я немного сомневалась, что ему требуется кровь, но он только что прошел через серьезнейшее испытание, а на мороев кровь всегда оказывала целительное воздействие.

После того как Адриан назвал меня по имени, он не произнес ни единого слова, и я в панике думала, что дух овладел его рассудком. Кормилец покорно подставил шею, Адриан машинально наклонился и укусил его.

Я отвела взгляд: с этой стороной жизни вампиров мне до сих пор не удалось свыкнуться.

– Он с нами, – проговорила Джилл, взяв меня за руку. Ее лицо сильно осунулось, и зеленые глаза стали просто огромными. – Скоро он будет в порядке, Сидни.

Я кивнула, пытаясь не разреветься.

– Джилл, ты себя не жалеешь, – сказала я ей.

Мое сердце целиком и полностью принадлежало Адриану, но я волновалась и за Джилл. Она выглядела настолько измученной! То, что она стояла рядом и тревожилась за Адриана, поразило меня.

«Какая она отважная! И как она смогла все выдержать?» – подумала я.

– Господи, Джилл! Не могу представить себе, что ты вынесла. Извини, что не нашла тебя раньше. Тебя мучили?

Она качнула головой и выдавила слабую улыбку, хотя во взгляде ее плескалось страдание.

– Воины трусили, чтобы долго быть рядом. Алисия наложила временные ограничения… на ту тварь. Каждый день, примерно на рассвете, кто-нибудь заглядывал в мою в камеру, чтобы одурманить меня, оставить еду и кровь и уйти. Они не задерживались: по-моему, боялись, что окажутся со мной в ловушке.

– Прости, – еще раз повторила я. – Мне очень жаль, что мы не смогли сразу вызволить тебя, Джилл.

Она обняла меня.

– Я знала, что вы стараетесь. Я кое-что могла видеть через связь, и…

– Джилл?..

Кормилец уже отошел, а Адриан смотрел на нас совершенно ясным взором. Джилл вскрикнула и бросилась к нему на шею. У нее из глаз полились слезы, оставляя дорожки на щеках.

Заплакала и я: их встреча тронула меня до глубины души.

– Все хорошо, – прошептал он, обхватывая ее лицо ладонями. – Я тревожился за тебя, Джилл. Я думал, что подвел тебя…

Джилл разрыдалась:

– Ты никогда меня не подводил! Никогда!

Мне тоже хотелось кинуться к Адриану в объятия, но я сдержалась, чтобы не отнимать у них этого момента. Нас с Адрианом соединяла истинная любовь, которая останется с нами на всю жизнь, что бы нас ни ожидало. Но их с Джилл взаимная любовь – сродни родственному чувству брата и сестры, – порожденная духом, тоже была сильной. Я видела, как Адриан терзался в разлуке с ней.

Меня отвлекла хлопнувшая дверца автомобиля. Посмотрев в дальний конец парковки, я увидела, что из машины выходят мой отец и Зоя… и Стэнтон.

Бросив взгляд на Адриана и Джилл, я убедилась в том, что сейчас я им не нужна, и направилась прямо к алхимикам.

– Сидни, – сказала Стэнтон, не здороваясь. – Твоя операция удалась. Полагаю, ты назовешь мне еще два имени?

– Шарлин Хэмптон и Юджин Ли, – сразу ответила я.

Стэнтон тихо повторила их и извлекла из сумки телефон.

– Отлично. Сейчас я передам начальству, чтобы с ними разобрались.

– А как насчет личной части нашей сделки? – осведомилась я.

– Времени прошло очень мало, – напомнила она мне. – Но я смогла добиться промежуточного решения в отношении тебя, Сидни. Руководство согласилось оставить тебя в покое. Ты и твой… э… муж можете жить открыто и делать все, что вам заблагорассудится.

Стэнтон слегка нахмурилась – только это и выдавало, насколько подобная перспектива ей отвратительна.

– Точно? – уточнила я. – Мы с Адрианом свободны? Никто не будет за нами шпионить и не станет охотиться на нас?

У моего отца даже отвисла челюсть.

– Настолько свободны, насколько такое вообще возможно в этом мире, – иронично подтвердила Стэнтон. – Но, по-моему, некоторых алхимиков данный расклад весьма обрадовал. От тебя – куча проблем, Сидни Ивашкова.

Я невольно улыбнулась:

– А что будет с теми, кого перевоспитывали?

– Им тоже обещана амнистия, если ты передашь мне всю информацию с того ноутбука, – добавила Стэнтон. – Относительно перспектив перевоспитания никаких гарантий дать не могу. Задача крайне сложная…

Я так не думала, но промолчала. Кроме того, я выторговала свободу для себя и для других бедолаг, пострадавших на перевоспитании. Это было огромным успехом.

Теперь оставалось надеяться на то, что алхимики не нарушат своего обещания.

– Послушай, Сидни, проблемы, связанные с нашими центрами, очень противоречивы, – пояснила мне Стэнтон. – И я намерена добиваться ясности в этом вопросе. Нам, естественно, не обойтись без системы наказаний – как в случае с моройской кровью и татуировками, – но определенные вещи нам все же надо пересмотреть.

– Спасибо, Стэнтон, – произнесла я. – Я перешлю тебе файлы, которые обнаружила в ноутбуке.

«Только бы я в ней не ошиблась!» – пронеслось у меня в голове.

– Превосходно. А сейчас мне надо заняться Хэмптон и Ли.

Стэнтон отошла и набрала какой-то номер на мобильнике, а мы с отцом и Зоей остались втроем.

«Что за неловкая ситуация!» – подумала я с досадой.