Рубль – не деньги

Приезжий папа внимательно рассматривал ребенка со всех сторон – видимо решал, что сгодится, и подытоживал:

– Веди меня в квартиру, я поживу у вас немного. Ты не возражаешь?

– Нет, – серьезно отвечал Мироша, – места у нас много, всем хватит. А вы кто, гость или родственник?

– Я твой папа, – признавался Володя, – только живу в другом государстве.

– Почему? Папы живут в семье!

– Ну ты еще меня поучи. Обстоятельства.

К тому времени, как Мирончик стал понимать, что такое обстоятельства, Владимир успел дважды жениться и развестись, но поскольку папа он был просто замечательный, то всех детей от развалившихся браков он присылал хотя бы ненадолго пожить к бабушке с дедушкой в Израиль.

– Ты не держи на него зла, Катюша, – пытаясь оправдать сыновнюю бесцеремонность, говорила Мира Мироновна.

– Я вас умоляю! – бодрилась Катя, которой до смерти надоел детский гвалт и постоянная готовка на ставшую вдруг огромной семью. – Это же ваши внуки, такие же, как Мироша… Мы их должны принимать и любить.

– Вот-вот, – вклинивался Владислав Игнатьевич. – Держись, дочка, знала, с кем связываешься. Терпи теперь.

– А я и терплю, причем с удовольствием, – откликалась Измайлова, окидывая взглядом четверых разновозрастных детей, из которых старшим был ее Мирон.

– Лицо ты держать умеешь, а главное – на сердце ничего не держать, – продолжал поучать Вольнов.

– Честно?

– Конечно, как же иначе, мы ведь родные люди.

– А если по чесноку…

Мира Мироновна ахала:

– Мил моя, не уродуй родной язык!

– Да теперь уже без разницы, – задумчиво говорила Катя. – Не известно, какой теперь родной, русский или тот, на котором выживаешь. А если он дальше будет жениться, плодиться и разводиться, оставаясь хорошим отцом? Нам дома и денег не хватит, чтоб такую прорву детей содержать!

– Так жизнь складывается, – развела руками Мира Мироновна, – ничего не поделаешь.

– Да-а? А я вот иногда представляю: приехать бы в аэропорт Бен Гуриона, подойти к селектору…

– Минуточку! – закричал в ужасе бывший военный прокурор. – Тут 213-й статьей УК не отделаешься! Будешь не пододеяльники в Мордовии строчить, а бурый уголь в Тимне добывать! И не год, а значительно дольше! Здесь тебе не Союз Социалистических Республик!

Катя выразила лицом полное недоумение.

– А зачем вы тогда меня с собой в Израиль взяли?

– Так кто ж предполагал, что «террористка» – не случайность, а диагноз?

Нужный человек

Как правило, помойка находится совсем близко от дома, в котором вы проживаете, и вынести мусор – дело минутное и нехлопотное. Только почему-то все истории, связанные с этой прозаической манипуляцией, одновременно комичны и трагичны. Я слышала массу таких! Как чей-то муж пошел вынести мусор и ушел с цыганами… Как муж-рогоносец словил любовника, опознав его по содержимому ведра… Как забывшую ключ от квартиры девицу, когда она шла с помойки, не пустила к себе переночевать суеверная подруга – ведро-то было уже пустым… Всего не перечесть. Но, видимо, все эти абсурдные истории имеют твердую историческую основу, хоть какие-то «фиоритуры» и добавлены для красного словца. В этом я убедилась на своем собственном горьком опыте много лет тому назад.

Лето было достаточно теплое. Ведь в Ленинграде – как? Нет дождя, значит, лето хорошее, а если и есть, то нам не привыкать… Это только приезжие любят жаловаться на наш невозможный климат – дескать, болото. А коли болото, то не надо к нам ездить, а тем более переселяться навсегда.

Но я отвлеклась на свою излюбленную тему. Так вот, чтоб без лирических отступлений, – в августе 1979 года я пошла выносить мусор. В тапочках, в халатике, в 12 часов ночи. Смотрю, у моей подруги Катьки окна горят. Думаю, замечательно – зайду к ней на сигаретку, тем более меня никто не ждет и искать не будут, все на даче. Захожу, а у Катьки гости. Дым столбом! Она обрадовалась: давай, мол, поучаствуй. Я сначала отнекивалась, неловко в домашнем виде, а с другой стороны, не такая я уж затрапезная и с ее гостями мне потом детей не крестить.

То есть сложилось все замечательно. Я за стол села, выпила, закусила, с каким-то парнем еще познакомилась, он мне все «куры строил». Катька мне на ухо шепчет: «Не теряйся, он тебе пригодится». Для чего он мог пригодиться, ума не приложу. Но это сейчас, а тогда думаю: если подруга так советует, надо брать. Будь я не такая веселая и не такая выпившая, пришло бы, наверное, в голову, что надо срочно хватать свое ведерко и идти домой, но я же уже была в полете и с мыслью, что этот парень мне зачем-то необходим.

Через час, только решила двинуть в свою квартиру, новый знакомый пошел меня провожать и вместо того, чтобы идти по месту назначения, мы сели в его «шестерочку» и отправились ни более-ни менее, как на Витебский вокзал для продолжения банкета в вагоне-ресторане поезда… Номер не помню, куда отправлялся – тем более. У него этим шалманом на колесах друг заведовал.