Руда. Возвращение. Скрижали о Четырех

Эрей неодобрительно хмыкнул. Давние споры дали новые всходы. В свое время Радислав не посчитал Сельту опасным противником; он намеревался взять ее с ходу, как Альтавину или Олету, и лишь через полгода активных действий понял, что по глотку увяз в войне. Эрей советовал государю взять в жены дворянку из местных; Сэнни, фаворитка Радислава, от таких советов лишалась рассудка; маг нажил себе врага, но Рад решил проблему по-своему. Он заслал сватов по ту сторону Мельт, к варварам, в далекую Сканву. Князь Ральт, прельщенный посулами, объявил о помолвке княжны Рандиры, девочки восьми лет, и Радислава, государя Ферро. Вместе с обручением был заключен мощный военный союз: отряды варваров перешли Мельты и ударили в тыл сельтской армии.

Эрей помнил, как Император уговаривал Сэнни смириться, утешал, обещал разорвать помолвку, как только появится повод, объяснял, что девчонка мала, за десять лет многое может случиться… Сэнни верила, она слишком любила, чтобы обдумать ситуацию здраво, но Эрей понимал: свадьбе быть. Ральт немолод, и возможность наследовать Сканву перекроет остальные мечты Императора.

Государь тем временем, насупившись, ждал и снова смотрел угрожающе. Как полагал Эрей, Радиславу нужен был повод, чтобы выругаться от души за два года «дезертирства» советника.

– Скоро турнир Истока лета? – уточнил у него Эрей, будто обдумывал лишь эту проблему. – Пригласи цвет Сельты, пускай приедут, развеются, подерутся. Устрой все по их обычаю, заодно встряхнем и наши войска.

– Дело говоришь, – согласился Рад, с явным сожалением отказываясь от перебранки, – глупо браниться с тем, кто по-прежнему дает советы, – и до конца обеда молчал, лишь фыркал в поседевшую бороду, сочиняя распорядок турнира.

Эрей привычно дернул плечом. Разговоры он делом не считал, поэтому, допив воду и ковырнув десерт, расслабился в кресле и задремал. Уйти в Высшую Сферу государь не позволил. Резко отставив кубок, Рад швырнул на пол салфетку, выжидающе покосился на мага, и Эрей, вновь тратя Силы, пошел вслед за Радом к Императрице.

Проходя по анфиладам дворца, маг достал кулон из нефрита, позволявший проверять ауру комнат. Священный камень четвертого ряда был чуток к проявлению темных помыслов и норовил заслонить владельца даже от малой угрозы. Там, где нефрит оживал, Эрей замедлял шаги и губами шептал заклятья, снимая порчу, вольную и невольную.

Перед тяжелой, украшенной медью дверью Император остановился и перевел дыхание. Выглядел он, точно взбирался в гору, продираясь сквозь метель и ураганный ветер, слишком плохо, чтобы это оказалось банальной усталостью. Нефрит в руке мага пульсировал, да и без камня он знал: неладное скрыто за дверью. Тонкие крылья горбатого носа уловили едва слышный запах тлена и смерти, такой предательски близкой, что даже ему, бессмертному выродку, сделалось не по себе.

Побледневший как молоко Император резко выдохнул, коснулся створки и шагнул в покои жены.

У ложа Императрицы дежурили Белые братья. Эрей встал на пороге, подозрительно щуря глаза; считающий капли лейб-медик сбился и неловко вскочил при появлении Рада, склонился в придворном поклоне, но тотчас вздернул вверх подбородок при виде Эрея Темного. Помощники рангом пониже скопировали мину начальства. Между темными и светлыми магами не было открытой вражды, но скопившееся непонимание рождало неверие и неприязнь. Белые считали черных мятежниками, черные светлых – предателями, что не слишком помогало при близком общении.

– Оставьте нас с Императрицей, – приказал Рад монахам.

– Повелитель! – твердо возразил лейб-медик, не опуская головы. – Темному убийце здесь не место. Одно его присутствие способно навредить…

– Я же сказал: оставьте! – рявкнул ему Император, и Белые братья поспешно покинули спальню Императрицы.

Рад печально вздохнул и склонил колени перед ложем беспамятной жены. Эрей взглянул на Рандиру и вздрогнул от острой жалости.

Он вспомнил, как лично отправился за невестою государя, сопровождая богатый поезд с дарами, и как привез в Столицу дивный хрупкий цветок, выросший на суровой земле Инь-Чианя. Даже недруги Рада признали его выбор достойным и склонились перед величием Светлой Девы, как тотчас окрестили ее трубадуры. Высокая, тонкая, с тяжелыми косами цвета темного золота – короной вокруг чела, – она поражала в самое сердце, заставляя служить усердно и искренне; и рыцари двора давали обеты, и дамы смирились, без споров признавая ее превосходство. Эрей тогда подумал: мой Князь, так рождаются легенды! – и посмел размечтаться о славных днях, когда Рад и Рандира приведут Империю к миру и процветанию. Мечты… Опасное занятие для мага. Он поддался всеобщему ликованию, он так рад был видеть своего государя, светящегося счастьем и любовью, что совсем забыл про фаворитку. И Сэнни расплатилась с ним за забвение. С ним, с Радом, с городом, с будущей Императрицей. Закрыла все счета до последнего.