Рудольф Нуреев

Руководил балетной труппой Кировского театра в то время Олег Михайлович Виноградов – народный артист СССР. Нуреев хотел показать в Кировском балет-модерн «Шинель», поставленный для него Флиндтом уже с учетом его скудеющих сил. Но Виноградов был непреклонен, и выбрал очень сложный классический балет «Сильфида» на музыку норвежско-датского композитора XIX века Германа Левенскьольда.

В балете рассказывается история шотландского парня Джеймса, который готовится жениться на девушке по имени Эффи. Но вдруг ему является прекрасная Сильфида – дух воздуха. Джеймс немедленно устремляется за ней, покинув горюющую Эффи. Деревенский парень пытается поймать Сильфиду, но она не дается в руки. Когда с помощью волшебства ему все же удается ее схватить – Сильфида погибает. Эффи выходит замуж за другого, а Джеймс остается ни с чем.

Многие задаются вопросом, почему тогда Виноградов выбрал сложную с точки зрения хореографии «Сильфиду», несмотря на то, что классический балет был уже не по силам Нурееву. Ответа на этот вопрос нет.

Нуреев принял вызов. Танцевал он с огромным трудом, преодолевая сильную физическую боль. У него не спадала высокая температура (38 градусов!), на обеих ногах были порваны связки.

Наблюдавшие его на репетициях артисты Кировского даже сомневались, сумеет ли он выйти на сцену: Нурееву было уже просто тяжело передвигаться. Но он старался шутить, называл свои больные ноги копытами и без конца ругался матом, смущая юных балерин.

Его юная партнерша Жанна Аюпова, изумительно исполнившая партию духа воздуха, рассказывала, что на репетициях понимала – перед ней не просто нездоровый, а умирающий человек.

Нинель Кургапкина вспоминала: «Рудик меня спрашивал до последнего дня перед выступлением: танцевать – не танцевать? А я отвечала: “Я тебе такие советы давать не могу”. Хотя в душе его жалела. Потому что в том последнем спектакле танцевал он уже… Но все равно: публика его приняла неистово»[96].

Почему-то танцовщик не привез с собой ни один из своих знаменитых костюмов, а тот, что выделил ему театр, откровенно его уродовал. Шотландский килт открывал его колени – перетруженные, испещренные шрамами от многочисленных операций, ну а колет был попросту тесен.

Но оказавшись на сцене, Нуреев в очередной раз превозмог себя и станцевал. Он продержался до конца спектакля, выложившись полностью. Увы, даже несмотря на его мужество и самоотдачу результат вышел далеко не блестящим. Отзывы в прессе были крайне негативными, что не могло не ухудшить морального состояния Нуреева. Балетная молодежь за кулисами фыркала, отмечая его технические ошибки. Зато зрители наградили его овациями.

«Это было ужасно. Смотреть было очень трудно. Публика собралась рукоплескать и рукоплескала. Но при этом рыдала. Это был момент, когда мумия рассыпается», – вспоминал в одном из интервью народный артист СССР Никита Долгушин[97]. «Он танцевал не просто плохо, а ужасающе плохо», – констатировал Николай Цискаридзе[98].

Таким образом, выступление в Кировском стало не долгожданным ожидаемым триумфом, а очередным ударом по самолюбию Рудольфа, хотя он и давал бодрые интервью журналистам.

Позже Нуреев говорил, что Виноградов «его угробил». Впрочем, и с себя он вины не снимал: «Я показал им себя не таким, каким был, а таким, какой есть сейчас», – сетовал он в беседах с друзьями и добавлял, что был похож на «Сару Бернар с ее деревянной ногой».

Утешало то, что после этих гастролей на советском экране стали появляться фильмы с участием Рудольфа Нуреева.

Парадоксально, но в то время над Нуреевым все еще висело обвинение в измене Родине. Он был реабилитирован лишь в октябре 1991 года на основании Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 № 1761-1. Суд признал, что в его действиях не было состава преступления: Нуреев не выдавал врагам никаких государственных секретов и никогда не позволял себе хулить свою Родину.

В том же 1989 году Нуреев последний раз выступил во Флоренции. Это был спектакль «Шинель», считалось, что он ему еще по силам. Все билеты были раскуплены заранее, но спектакль окончился провалом: выяснилось, что Нуреев уже слишком слаб. Балет Флиндта заканчивается эффектным прыжком – и это было самое сложное место для тяжело больного Нуреева. Он в очередной раз превозмог себя, прыгнул… Последовали вялые хлопки. Не было привычных оваций, цветов… А потом Нурееву в гримерку принесли билеты, попросив на них расписаться. Он невесело пошутил, мол, это его первые автографы за сегодня. И тут ему объяснили: зрители потребовали вернуть им деньги, так как решили, что главную партию исполнял не Нуреев, а другой танцовщик. Публика его не узнала. Ну а когда зрителей заверили, что перед ними танцевал именно Нуреев, они решили не забирать деньги обратно, но попросили, чтобы артист оставил на билетах автограф. Узнав об этом, Нуреев тут же отменил все назначенные выступления и больше на сцене в качестве танцовщика не появлялся.

Нуреев – дирижер