Руина, Мазепа, Мазепинцы

днепровского низовья и по рекам, впадающим в Днепр, как это

бывало при Богдане Хмельницком. Кто захочет идти на такие

промыслы, тот должен испросить позволения у кошевого атамана

и тогда смело может отправляться, не опасаясь никаких

беспокойств от татар ни на суше, ни на воде. <А кто, - прибавил

Петрик, - захочет идти с нами для отобрания милой отчизны

нашей от московской власти, тот пусть готовится к походу и пусть

знает, что хан с черкесами и с частью орды сам двине-гся из

Перекопа на немцев, а нам в помощь оставляет ясновельможного

салтана Калгу со всеми ордами крымскими, черкесскими и

ногайскими, которым дано уже повеление собираться в поход>.

В Сече между тем произошла перемена. Гусака сменили; вместо

него кошевым атаманом избран был некто Федькб. При этом новом

кошевом Петрик написал к запорожцам новое послание от 27 мая, извещал, что уже все орды двинулись в путь с Калгою, и приглашал

кошевого с товариством встречать союзников у Каменного Затона1, с тем чтоб утвердить по своему усмотрению постановленный им с

татарами договор. 22 июня Петрик прислал третье послание к

запорожцам, и притом очень пространное: в нем излагал он цель

своего предприятия и надежды на его осуществление. Он вспоминал, что когда прибыл из Батурина в Сечь, то говорил уже добрым

молодцам, в каком печальном состоянии находится малороссийский

край, приводимый к упадку соседними монархами.

<Неудивительно, - рассуждал теперь Петрик в письме своем, - что так

поступает польский король: мы были когда-то его подданными, с Божиею

помощью при Богдане Хмельницком отбились от подданства его

власти и так много вреда ему наделали, что он до сих пор не

оправится. Неудивительно, если крымский хан с нами враждует: мы из

давних времен причиняли вред Крымскому государству и теперь

всегда чиним. Но дивны поступки московских царей: не мечом они

нас приобрели, а предки наши добровольно им поддались ради

христианской веры. Переселивши с правой стороны Днепра на левую

наших жителей, москали обсадились нашими людьми от всяких

неприятелей, так что откуда бы неприятели ни пришли, — будут

прежде жечь наши городы и села, наших жителей забирать в полон, а Москва будет находиться от них в безопасности за нами, как за

1 Бывшая крепость на берегу Днепра, близ Сечи.

458

стеною. Этим не довольствуется Москва, а старается всех нас

обратить в своих невольников и холопов. Сперва они гетманов наших

Многогрешного йчЛоповича1, которые за нас стояли, забрали в

неволю, а потом и всех нас хотели поворотить в вечную неволю.

Нынешнему гетману допустили они раздавать городового войска

старшинам маетности, а старшины, поделившись между собой нашей

братиею, позаписывали ее себе и своим детям навеки в неволю, и

только что в плуг не запрягают! Москва дозволяет нашим

старшинам чинить подобное для того, чтоб наши люди оплошали и заму-

жичали, а москали тем временем завладели бы Днепром, Самарою

и настроили бы там своих городков! Я также вам сообщал, что

король польский, недовольный московским царем за то, что не воевал

Крыма, хотел сам, помирившись с ордою, идти на Москву и

отобрать-в свое подданство нашу Украину. А каково было бы тогда, нашей Украине? Не были ли наши братья и на кольях, и в водных

прорубях? Не принуждали ли козацких жен опаривать кипятком

детей своих, не обливали ли ляхи наших водою на морозе, не

насыпали ли им в голенища горящих угольев, не отбирали ли

жолнеры2 у наших людей их достояние. Все это вы помните, и ляхи этого

не забыли и разве не стали бы они того же чинить над нами снова!..

Во время моего нахождения в Сече я много советовал начальным

товарищам взяться за дело и не допустить нашей милой отчизны

Украины дойти до крайнего упадка. Но из ваших милостей никто

не захотел постоять за своих людей; поэтому я, как уже раз

покинувши отца, мать, жену, родных и немалое имущество, прибыл к

вам, добрым молодцам, в Запорожье, так и теперь, призвавши на

помощь Бога и Пречистую Его Матерь, христиан заступницу, принялся за дело, которое касается целости и обороны отчизны и общей

свободы: я в Кизикермене договорился о мире с беем кизикермен-

ским Камень-мурзою, а в Перекопе хан утвердил мирные статьи, чему свидетелями были и ваши посланцы Левко Сысой с

товарищами. Посылаю вам эти статьи. Прочтите их в раде: надеюсь, не

найдете ничего-зловредного отчизне!.. Но, может быть, кто-нибудь

скажет: как нам воевать своих отцов, матерей, братьев и друзей; или, быть может, скажете: где мы сами денемся, когда опустошим

свой край, кто нам даст тогда хлеба? Не дай Бог воевать свою

отчизну; ,не хороша та птица, что собственное гнездо марает, не

добрый тот пан, что собственную вотчину разоряет! Но когда захотите

помогать нам и прибудете в Каменный Затон, тогда учиним совет, куда нам с ордою обращаться, так чтобы не причинять никакой

беды нашим городам и селам. Не затем начали мы наше дело, чтобы

воевать своих людей, а затем, чтоб освободить их и себя от хищник

* Так называли Самойловича.

2 Солдаты (польск.).

459

чества москалей и панов наших. Сами вы, умные головы, рассудите

и сообразите, лучше ли быть в неволе или на воле - чужим слугою