Руина, Мазепа, Мазепинцы

обресть в Москве уважение. И Шереметев с своей стороны ласкал

Демьяна Игнатовича, назьшал своим приятелем и хорошо

отзывался о нем в своих отписках в Малороссийский приказ. Сам

Дорошенко, хотя и соперник Демьяну по искательству гетманства, наружно относился к нему без враждебности, писал к нему, уговаривал быть верным московскому царю, громить неверных и, не

подавая вида, что желает быть на левой стороне вам гетманом

вместо него, уверял только, что он правою стороною Днепра готов

отдаться в подданство царю, лишь бы не было в украинских

городах воевод и царских ратных людей. Два претендента на

гетманское достоинство заискивали у одного и того же государства; третий, Суховеенко, был противником и польской, и московской

власти, не твердил ни о какой протекции, хотел независимой

вполне Украины и опирался на союз с Крымом. Он стоял на восточной

стороне Малороссии, в урочище Липовой Долине, вместе с Кал-

гою-салтаном, у которого, если только верить ему самому, была

огромная сила. На стороне Суховеенка были полки: Полтавский, Миргородский, Лубенский и Переяславский. Враг и Демьяна

Игнатовича, и Петра Дорошенка, Суховеенко всю осень пытался

привлечь к себе северную часть левобережной Малороссии, остававшуюся в покорности Демьяну; ему это не удавалось: и в

конце декабря обратился он на Дорошенка. Переправившись через

Днепр, Суховеенко бросился на Чигирин, но Дорошенко уже

заранее проведал его намерение, ожидал его прихода и расположил

близ Чигирина войско свое так, что суховеенково полчище очу-

145

тилось окруженным и спереди, и с боков, и сзади. Большинство

татар ушло от него прочь. Ушло также не мало Козаков, и в

распоряжении Суховеенка осталось не более десятой доли той

силы, с какою он вступил в правобережную Украину.

Первая попытка овладеть Чигирином .не удалась. Суховеенко и

Калга отступили за Тясьмин. Там нанес им окончательное

поражение Серко с запорожцами, соединившись с братом гетмана Доро-

шенка, Григорием, прибывшим недавно из Козельца. Козаки сухо-

веенковы покинули своего предводителя и перешли к Серку.

Суховеенко ушел с поля, по одним известиям, сам-пят, по

другим - сам-пятнадцатый. Татары, недовольные им за неудачу, взяли

его как пленника и увезли в Крым вместе с Гречаным, бывшим

писарем Бруховецкого. Козаки, покорившиеся Дорошенку, привезли последнему суховеенкову скрыню с бумагами, знамя и бубен.

Неудача Суховеенка под Чигирином произвела на время

счастливый поворот в судьбе Дорошенка. Из всех городов

правобережной Украины съехались в Чигирин полковники, сотники и

все старшины, кланялись Дорошенку и признавали его своим

верховным главою. И на левой стороне, в разных городах, жители

заявляли охоту признать своим гетманом Петра Дорошенка. <Он

достойный человек>, говорили о нем, <старинный козак, доброго

рода и поля знает; а Демьян что такое? Демьян - мужичий сын!

Дорошенко пусть будет один гетманом над обоими берегами

Днепра, как и славной памяти Богдан Хмельницкий был один гетман

над всею Украиною>. К празднику Рождества Христова из разных

мест Переяславского полка прислали Дорошенку в подарок

живность, лисьи и куньи меха.

1-го января 1669 года Дорошенко послал на левый берег

универсал к народу, извещавший о том, что враг его, Суховеенко, поражен, и что все Войско Запорожское постановило оставаться

в согласии с Москвою, с тем однако, чтоб выведены были из

малороссийских городов воеводы и ратные люди. Он, однако, уговаривал народ малороссийский жить в дружбе с великороссия-

нами, пропускать без задержания всех московских людей, посещающих малороссийский край, и не жалеть для них хлеба-соли.

Желание избавиться от постоянного-пребывания в Малороссии

великороссийских воевод и ратных людей стало до того всеобщим, что Демьян Игнатович, снаряжая посольство в Москву с просьбою

об устроении избирательной рады, счел нужным, главным образом, заговорить о воеводах и ратных людях. Но в Малороссии ход

общественной жизни сложился так: если пред московским

правительством малороссияне просили о какой-нибудь мере, называя ее

полезною для народа, московское же правительство находило эту самую

меру не вполне подходящею к своим видам, то из малороссиян

находились тотчас и такие личности, которые начинали по отноше-

146

нию к предполагаемой мере подделываться к видам Москвы и

выказывать свою особенную верность и преданность государю. Что

таким путем можно было возвыситься, показал всем нежинский

протопоп Максим Филимонович, скоро потом преобразившийся в

преосвященного Мефодия. Правда, он не умел удержаться на той

высоте, до какой добрался, зато пример его всетаки был

соблазнителен. По его следам, с надеждами лучшего успеха и с верою в

собственное благоразумие, вознамерился теперь идти протопоп

Симеон Адамович. Он находился в посольстве, отправленном с

Василием Многогрешным и Матвеем Гвинтовкою. По возвращении

домой, начал он посылать в Москву и челобитные царю, и письма

влиятельным при царе лицам: боярину Богдану Матвеевичу

Хитрово, думным дьякам Герасиму Дохтурову и Лукьяну Голосову. В

своих писаниях он чернил наказного гетмана Демьяна Игнатовича и