Руины Камелота

Может быть, она узнает. А, возможно, нет. Все, что имеет значение, это то, что она встретится с монстром лицом к лицу, и он попробует ее меч. Ее приводила в ужас эта мысль, теперь куда больше, чем когда-либо, но она отказывалась уступать своему страху. Она уже достаточно испытала. Может быть, она надеялась, что она будет как Давид в Священном Писании, который вышел сразиться с великаном Голиафом, когда все остальные отказались. Разница была в том (понимала она с чувством растущего беспокойства), что Давид победил своей верой в Бога. Габриэлла уже была сыта по горло верой. К добру или нет, к победе или к поражению, она взяла дело окончательно и твердо в ее собственные руки.

Крепость нависала над палатками, неуклюжая черная башня с украшенной зубцами вершиной. В отличие от остальной части лагеря, внутри горели огни. Щели бойниц светились и мерцали на фоне кромешной тьмы. Габриэлла украдкой двигалась в тени, направляясь к левой стороне башни. Там находилась огромная, темная дверь, по обе стороны которой стояли два охранника. Она обогнула их, держась в тени и наконец бочком прокралась к стене крепости примерно в двадцати шагах от охранников. Затем присела на корточки среди сорняков и стала рассматривать варианты.

Охранники были очень высокими, в ржавых, но тяжелых доспехах и держали девятифутовые боевые топоры. Даже со своего места Габриэлла почувствовала вонь, исходящую от этих мужчин. Они были как Бром, мертвые, но двигающиеся, населенные чем-то неслыханным.

Сможет ли она убить их обоих? Это казалось нелепой фантазией. Лезвие ни убьет, ни замедлит таких монстров. Конечно, ей удалось убить Брома шестом, но это была огромная удача. Она обошла его броню, напав сверху, направляя острие прямо в сердце. Весьма маловероятно, что она сможет повторить такое действие, особенно на двух здоровенных мужчинах сразу. Даже если ей удалось бы убить одного из охранников и добраться до входа, второй охранник пустился бы за ней в погоню и, скорее всего, вызвал бы подкрепление. Если это произойдет, ее шансы противостоять Меродаху в одиночку значительно уменьшатся. Для нее было абсолютно необходимо сохранить элемент неожиданности.

Она хмуро раздумывала, поглядывая на охранников. Ни один не двигался ни в малейшей степени. Они выглядели не более чем сильно увеличенные статуи, слепленные из человеческой плоти и костей. Как она сможет победить таких громадных звероподобных существ?

В ее голове возник голос Дэррика, говоривший: «Ты маленькая, Бри, значит ты быстрая…» Она моргнула, вспоминая. Это был день поединка. Дэррик давал ей совет, как победить Гете. «Он раздавит тебя при первой возможности, но можешь быть уверена, что такой возможности ему не представится, если ты будешь осторожна. …Если ты будешь осторожна».

Ей в голову пришла мысль. На поверхности она была такой нелепой, такой совершенно немыслимой, что девушка едва не отвергла ее. Причина, по которой она не сделала этого, однако, была в том, что она также казалась дразняще привлекательной. Если она будет действовать очень быстро и очень осторожно.

Габриэлла все еще сидела в траве, прижавшись спиной к холодному камню крепости, и косилась в сторону охранников. Они не сдвинулись с места. Было такое ощущение, что они впали в спячку, стоя на ногах, в ожидании приближения кого-то, после чего они оживут и среагируют должным образом.

Габриэлла тихонько выпрямилась, держась близко к стене, но стараясь не царапнуть доспехами о камень. Прижимаясь спиной к стене и осторожно держа меч перед собой наготове, она начала приближаться к двери.

Охранники стояли в шаге от двери, прислонив боевые топоры к плечевым пластинам. Казалось, они даже не дышали. Габриэлла видела их лица в профиль. Они были огромные, толстомордые, бороды колючим кустом торчали на их груди. Их немигающие глаза тускло отсвечивали в ночи. Она подкралась, стараясь не дышать, осторожно поднимая ноги, чтобы не сдвинуть ни один из камней, которые окружали башню. Каким-то чудом она приблизилась к двери, оказываясь позади охранников, вжимаясь в тень крепости.

Она была в пределах их зловония. Если она могла почувствовать их запах, осознала она, то был шанс, что и они смогут учуять ее запах, какой бы быстрой и тихой она ни была. Она задержала дыхание и медленно подвинулась к краю двери. Ближайший охранник был едва на расстоянии вытянутой руки. Его широкая спина нависала над ней в темноте.

Сжав меч в правом кулаке, она отступила назад и прижала левую руку к железной ручке двери. Дверь была заперта, конечно. Она ощупала ее и нашла замок. Надавила потихоньку. Дверь сначала не поддалась. А затем, с мягким щелчком, сдвинулась, слегка приоткрывшись позади Габриэллы.

— Что это было?

Габриэлла замерла с широко раскрытыми глазами, словно окаменевшая. Один из охранников заговорил, его голос был похож на низкое, хриплое рычание. Другой слегка пошевелился.

— Я чувствую что-то, — пробормотал он, и резко втянул ночной воздух, как собака. — Кровь. Пот.

Он сделал паузу, а затем добавил:

— Страх.