Руины Тиррэн Рина. Пламя на углях (СИ)

— Как говориться, доверяй, но проверяй. Я не ставлю под сомнение их верность Тёмному Королю и Госпоже Смерти, но ничего не знаю об их навыках владения оружием, — отозвался он.

— Беспокоишься? — Мирэд хмыкнул.

— Не нарывайся, змеёнок.

Мирэд пожал плечами. Он прекрасно знал, как Вард не любит, когда его уличают в подобных чувствах — мол, не для воина все эти беспокойства и забота. Однако то, что он эти чувства не принимал, совершенно не изменяло того, что он их таки испытывал. Это, отчасти, даже умиляло.

Вскоре они вышли на удивительно просторный для Фирмона светлый проспект, затем вновь нырнули в потёмки какого-то закоулка и наконец, остановились у угла очередного презентабельного дома, откуда отлично просматривался вид на очередную улицу, неожиданно практически пустую.

— Они должны пройти здесь, — скупо пояснил Вард, старательно делая свой голос безразличным. Но Мирэда это не обмануло: он явственно расслышал в нём беспокойство и нетерпение.

Минут двадцать ничего не происходило, лишь Вард нервно стучал пальцами по деревянной рукояти своей двусторонней секиры, а затем раздался грохот, стук, какая-то возня, и в обозримый участок дороги вывалилась чья-то закутанная в тёмно-голубое фигура, что тут же вскочила и бросилась обратно, скрывшись из виду. Это мог быть только эльфийский наёмник.

Они кинулись следом.

На улице разгорелось небольшое побоище: троих тёмных окружили наёмников восемь в типично эльфийской одежде всевозможных синих и голубых оттенков. Лица их были ожидаемо скрыты повязками, видны были лишь глаза, острые уши и длинные светлые волосы. Среди тёмных Мирэд мелком увидел Зенора, человека и какого-то странного эльфа. В чём была его странность, Мирэд разбираться не стал, с разбегу врубившись в толпу противников. Меч магической стали, или Серый Меч, как называли его знающие люди и не люди, плавно перетёк в его руку прямо из воздуха.

Подобные мечи, или щиты, как в случае с Забирающими Опасность, появлялись у каждого Забирающего в боевой форме. Они использовались и как обычное оружие, и как проводник для особых способностей. Эти самые способности Мирэд ещё не мог использовать в полной мере, в силу довольно таки юного возраста. Основная масса знаний начинала открываться Забирающим только после тридцатилетия, до этого им рассказывали лишь основы основ. В случае Мирэда это было что-нибудь из серии плавления всех металлических элементов на теле существа при тактильном контакте с Серым Мечом и обучение сражению с помощью этого самого Меча.

Одного наёмника он успел ранить в бок, и кровь хлынула из раны широким потоком, когда взвывший эльф попытался дернуться и нанести ответный удар. По его шее потек расплавленный металл, совсем как по Мирэду недавно, — видно, он носил какое-то украшение, этим грешили многие эльфы. Ещё одного на месте зарубил Вард, вытянув из-за пояса свою секиру. Эльфийская голова треснула и разразилась брызгами крови и мозгов. Мирэд поморщился, когда несколько капель упали на его лицо. Другие тёмные времени тоже не теряли — человек и эльф, вот что удивительно, сражались клинками, Зенор, начавший входить в раж, напрочь убивший всю его гуманность, что-то наколдовал, обрушив на своего противника водяной шквал, что припечатал того к стене, наверняка сломав пару-другую костей. Наёмники, видя, что проигрывают, подхватили раненных товарищей и исчезли в активированном воздушном портале — довольно дорогостоящей вещи, надо сказать, — напоследок наугад метнув ветреное лезвие, что вполне удачно попало в плечо Зенора, впрочем, тут же испарившись. Кровь брызнула пульсирующим синим фонтаном. Чаррусс тоненько заскулил, почти мгновенно став из бирюзового бледно-голубым, и рухнул на руки подскочившего человека.

Вард вперил в него свирепый взгляд глаз и злобно лязгнул зубами, едва сдерживая обуявшие его эмоции:

— Гаррргарр та ламарр(4), Зенорр, ты беспечный… идиот! Ксара!

Вечер 24 дня элэйнана 1069 года от Серой Войны; Замок Лиррэ, Лэсвэт, Странный мир

— Ты обещал, что расскажешь мне обо всём. Сегодня расскажешь. Я жду.

Тихий, но твёрдый голос Серафимы остановил его на пороге. Сильвестр обернулся. Она смотрела на него пристально и выжидающе, знакомым ему жестом чуть склонив голову набок.

Да, она изменилась, но не сильно. И пусть исчезла мягкость, а её место заняла жёсткость и требовательность — это была всё та же Серафима. Всё та же внимательная, дотошная, цепкая, помнящая всё, даже сказанное вскользь.

Сильвестр вздохнул. Он не хотел говорить, не хотел, пусть это и было нечестно по отношению к ней. Но всё же лучше будет, если она узнаёт всё от него, а не от одного из Магистров.

Но про пожар он не скажет ни слова, просто не сможет. Да, мерзко, да, неправильно, да, она должна знать о том, что он причастен к смерти её матери, но если он расскажет об этом, то навсегда её потеряет. Она ведь только начинает ему доверять, он не может сейчас одним признанием разрушить всё, что только начало заново строиться!

Возможно, когда-нибудь потом… Но не сегодня, нет.