Руины Тиррэн Рина. Пламя на углях (СИ)

После переговоров руссы начали относиться к ним с подозрением и в пещеру согласились сопроводить со скрипом и под наблюдением лично вождя, который, по мере приближения к скалам, бросал на тёмных всё более и более жадные взгляды. И даже этого добиться удалось лишь благодаря подобострастным расшаркиваниям капитана СэльСатара, который взял переговоры на себя, но после их завершения бесследно исчез. Зенор пребывал в глубочайшей печали, хандрил, почти отказываясь разговаривать, и даже Варду не удавалось его взбодрить. Сейчас Мирэд понимал чаррусса как никто — было, мягко говоря, обидно оплошать перед таким количеством существ без возможности что-то исправить. Но, в то же время, он вспоминал слова Варда: «Мы просто проследим, что бы он целым и невредимым добрался до таверны, пусть потешит своё самолюбие. Зачем его ещё могли поставить «главой отряда», как не за этим?.. Да на что он годится, этакая нежная фиялка?», и понимал, что тот был абсолютно прав: Зенор не мог кем-то командовать и вести переговоры, он не был главой или дипломатом. По крайней мере, сейчас. Да, он воин — не меньше, но и не больше. И эта миссия должна стать ему уроком.

До пещеры они добирались на удивление недолго — шаман призвал морскую воду прямо из земли, и она донесла их до места в считанные часы, поэтому долго впадать в уныние Зенор не смог. Задание, пусть даже и такое провальное для него лично, следовало завершить. И Мирэд уже начинал ловить себя на мысли, что хочет, чтобы оно завершилось как можно быстрее — при мыслях о родной Каре в груди начинало ныть. И Сазэр… Да катись всё к Марраку! Когда эта миссия кончится, он клыки сломает, но выгрызет себе хотя бы неделю отгула!

— Мы выполнить ваши условия и привести вас в пещера. Пещера есть ваш, нам она не быть нужная. Теперь вы показать и передать нам наш Артефакт, — вождь обернулся к Зенору, обжигая его нетерпеливым взглядом.

Тот было нерешительно дёрнулся, но всё же ответил твёрдым голосом:

— От имени Чёрного Совета и короля нашего Райменна Крылатого, я благодарю вас, и прошу подписать этот свиток, что подтвердит переход пещеры в наше владение.

Вождь нахмурился и сдвинул широкие бледно-голубые брови, словно подозревая их в чём-то, но всё же вывел на краю свитка несколько слов — вероятно, своё имя на лионке — прямо кончиком пальца. Надпись засверкала, налилась бирюзой из глубин той маленькой бухты.

Что ещё преподнесёт им странная магия руссов?

Зенор тут же спрятал ценную бумагу у себя, после чего кивнул Квэарру. Тот улыбнулся — Мирэд увидел в этой улыбке лёгкое снисхождение — и достал из своей сумки небольшую резную шкатулку светлого дерева, напоминающую своей формой куб. Судя по тому, насколько дорогим и искусным был рисунок резьбы, в ней хранил артефакт ещё господин к’Арчем.

Квэарр щёлкнул замочком, откинул крышку и извлёк неприметную тускло мерцающую сферу, размером не больше горошины. Если бы Мирэд не знал, что это на самом деле, то никогда бы и не обратил на неё внимания. Говоря по правде, он был несколько разочарован. Артефакт, из-за которого им пришлось плыть на другой материк, представлялся ему куда более впечатляющим.

— Отныне Артефакт Попутных Ветров принадлежит вам, вождь Водный Вихрь.

Формулировка могла бы показаться руссу странной, но без неё ничего бы не вышло: судя по тому, что Мирэд знал об артефактах, у них всегда был хозяин и только он мог им пользоваться. И только хозяин мог передать его кому-то другому. Выходит, что господин к’Арчем переложил его в тот раз именно в руки Квэарра. Тамерзар настолько доверял ему, что позволил временно владеть такой могущественной вещью? Конечно, все тёмные могли доверять друг другу и обязаны были выполнять данные им поручения, но всё же… Мирэд поспешил заткнуть противный внутренний голос. Он ничего не знал о Квэарре и не имел права относиться к нему с предубеждением из-за одного только глупого разговора. Советник Тёмного Короля явно знал, что делает, иначе бы не продержался на своём месте столько времени.

Водный Вихрь протянул руки, принимая Артефакт. Секунду не происходило ничего, затем в сердцевине тусклого шарика приглушённо замерцала звезда. Что-то затрещало, зашумело, словно забил по стенкам изнутри порыв внезапного ветра. А потом Артефакт ослепительно вспыхнул, принимая нового владельца, и пошёл рябью, увеличиваясь едва ли не в десять раз.

Мирэд уже не смог оторвать от него глаз. Артефакт был… живым. Он словно говорил на неизвестном, понятном лишь обретшему его вождю языке, состоящему из вспышек и завихрений на прозрачной стеклянной глади. Артефакт плясал в бирюзовых ладонях русса, крутился маленьким смерчем, испуская во все стороны потоки горячего обжигающего кожу воздуха.

Завороженные, они не смогли заметить нападение вовремя.

Эльфийские наёмники появились слишком неожиданно. Тёмные и не ждали их — капитан говорил про два дня, они должны были столкнуться с ними, уже уходя из селения или не столкнуться вовсе… Но думать об этом уже не было времени.