Руины в цветах

Покраснев, Ника отпустила свою маску, в которую теперь дышал Эрик. Смущенно отвернувшись, она поспешила снять с себя рюкзак. Остальные оторопело молчали. Эрик, который несколько секунд назад был так близок к смерти, не сводил с Ники глаз. Нечто большее, чем человек… То, о чем они так много говорили. Вот оно. Прямо перед ним!

– Как же так? – немного придя в себя, спросила Аня. – Ты – одна из них? Мутант?

– Как видишь. – Она пожала плечами.

– Ника… ты… – проговорила Мария, думавшая, что знает все о своей дочери.

– Я не знала, правда ли это так работает. И работает ли это вообще. Услышала от женщины, которая допрашивала Аню. Ей говорили, что нас нельзя выпускать, пока они не узнают, есть ли среди нас мутанты. Мол, «эти твари» выживут за стеной. Вот я… и рискнула.

– Кажется, у нас появился первопроходец, – сказал Дюк, помогая Эрику встать.

Мария отрицательно помотала головой, глядя на дочь со странным выражением лица. Делая вид, что не замечает этого, Ника сняла защитные очки и поймала на себе завороженные взгляды. Белок вокруг ее зеленых зрачков почернел.

– Ну что, идем дальше? – произнес возбужденный Дюк.

Ника молча кивнула и, развернувшись, уверенно направилась вперед, но тут же остановилась.

– А куда нам идти-то? – повернулась она к остальным, сняв капюшон.

– Надо посмотреть по карте, – серьезно ответил Дюк и начал шарить по карманам. – А, стоп… У нас же ее нет.

– Не смешно! – сердито ткнула его кулачком в бок Аня.

– Да? А мне показалось, что она улыбнулась.

Аня поспешила вперед, за уходящим Эриком, а Дюк добавил ей вслед:

– Точно улыбнулась, и ты тоже! Я по глазам видел!

* * *

Солнце постепенно уходило за горизонт, и вокруг похолодало. Путники продолжали отсчитывать шаги, углубляясь в чащу леса. Сам лес сильно изменился в закатных лучах, отливая багровыми тонами деревьев и фиолетово-синим светом мерцающих бутонов. Несмотря на сильнейшую усталость, Аня безостановочно осматривала каждый кустик, каждый цветок, словно в поисках чего-то.

По пути они не встретили ни одного животного. Одни ученые считали, что жизни за куполом нет, другие надеялись, что кто-то выжил. Но даже если так, то пережить ночную зиму и дневное пекло было бы тяжело. Озоновый слой перестал сохранять тепло и защищать планету от солнца. Об этом знали даже дети. А изгнанники ощущали этот жар каждой клеточкой.

Пейзаж на поляне, куда вышли ребята, был великолепнее любой искусственной инсталляции в секторах. Переливаясь бирюзово-багровыми тонами и освещая все вокруг себя мягким фиолетовым светом, поляна походила на осколок чего-то неземного, космического, звездного. Несмотря на это, ребят больше заинтересовало подобие пещеры по другую сторону.

– Тут очень красиво, – озвучила Аня то, что остальные, казалось, не хотели признавать. Искать в таком положении плюсы казалось эгоистичным.

– Тебе, по-моему, всю дорогу красиво было, – улыбнулся Дюк, и она вспомнила, чем он ей так понравился в начале знакомства. Он не осудил бы ее даже за танцы на могиле. С ним можно было вести себя как угодно, а он, скорее всего, станцевал бы рядом.

Их смутили три матраса, лежащих у входа в пещеру полукругом. Все три были застелены старыми грязными простынями.

– Откуда это здесь? – удивилась Аня, протискиваясь внутрь вслед за Дюком.

В голове сразу пронеслись эпизоды того, как тут свои недолгие жизни коротали выжившие после взрыва.

– Какая разница? Главное, хищники нас не съедят и дождь не намочит, – беспечным тоном произнес Дюк.

– Да-а-а-а, это для нас сейчас крайне важно. Главное – не намокнуть, – саркастически передразнил его Эрик. – И что ты говоришь? Животные в открытую-то пещеру не сунутся? Ага, они ж тупые.

Тут Аня поймала себя на мысли, что таким Эрика она еще ни разу не видела.

– Послушай, ты знаешь, почему твой отец не отговорил тебя от этой идеи? Почему не отговорил от изгнания? – вспылил Дюк.

Эрик недоверчиво хмыкнул и отвернулся. С актерской игрой у него всегда возникали проблемы, но сейчас он был просто обязан притвориться, что заинтересован в поисках чего-то очень необходимого.

– Потому что, кем бы ты ни был, если ты знаешь правду – ты умрешь. Авария, ограбление, пожар – все, кому стоило усомниться в принятых законах Миры и начать искать хоть намек на правду происходящего с мутантами – и двух дней не проживут. Считаешь, это я обрек вас на гибель тем, что выбрал изгнание? Возможно, но даже если мы умрем тут, то хотя бы не от пыток, как если бы остались под куполом. Можешь изображать жертву, сколько влезет, но кончай донимать меня, ясно? – Не на шутку разозлившись, Дюк развернулся к Эрику всем телом, а потом прошептал, наклонившись к уху: – А еще я знаю, кто настучал на нас и какие доводы привел.