Рука, кормящая тебя

Оливка устроилась у него на коленях. Я вспомнила об оливках и сырных палочках в холодильнике. Спросила Маккензи, есть ли у него время выпить еще пива. Даже не взглянув на часы, он сказал, что время есть.

Я пошла в кухню, разложила на тарелке сыр и оливки и принесла в гостиную вместе с пивом для Маккензи. Сколько раз я точно так же носила закуски Беннетту! Эта мысль так меня оглушила, что я забыла взять пиво себе.

Когда я вернулась в гостиную, Маккензи уже не сидел на диване, а стоял у книжного шкафа. Он обернулся ко мне, и я увидела, что он держит в руках кусок коралла-мозговика размером с кулак, который я нашла на пляже на Санта-Крусе и использовала как держатель для книг.

– А ты плавала под водой по ночам? – спросил он.

– Всего один раз. Видимость была никакая. Я видела только свет своего фонарика.

– Ночью в море красиво. Кораллы светятся в темноте. И рыбы совсем другие. Даже красивее, чем днем. Ночью он синий, почти как сапфир. – Маккензи приподнял поблекший, обесцвеченный коралл.

Я не могла спросить, не собираются ли они с Билли поехать на дайвинг в ближайшее время, и сформулировала вопрос так:

– Ты не собираешься поехать на дайвинг в ближайшее время?

Мне самой было противно, какой я стала застенчивой и подозрительной.

– Я сейчас рассказал о ночном погружении на Сент-Джоне. Мне бы хотелось съездить туда еще раз.

На Сент-Джон можно было попасть на пароме от Сент-Томаса, а Билли сказала, что она собирается на Сент-Томас. Чтобы забрать и пристроить «мусорных» собак.

– Стилтон хорош, – сказал Маккензи и взял еще кусок сыра.

Он явно хотел сменить тему, но я ему не дала.

– Тебе, наверное, очень непросто опять погружаться.

– С тех пор я еще не погружался. Но мне кажется, я готов.

Теперь уже мне самой захотелось сменить тему. Я боялась, что он сейчас скажет, что собирается поехать на острова вместе с Билли. Я успела сто раз пожалеть, что завела этот разговор, и обратилась к Маккензи исключительно как к своему адвокату:

– Если получится доказать, что Тучка была заперта в ванной, можно ли будет добиться, чтобы ее отпустили домой?

– Мы подадим апелляцию. – Он взглянул на часы на своей руке.

Не дожидаясь, когда он скажет, что ему надо идти, я поблагодарила его за то, что он нашел время принести мне фотографии. Я не стала благодарить его за адрес хакера, поскольку он ясно дал мне понять, что он в этом как бы и не участвует. Я проводила его до входной двери, и на прощание он сказал, чтобы я берегла себя.

Я шла по Гранд-стрит в сторону Бруклин-Квинс-экспрессуэй и по пути подмечала (как подмечала всегда), что очень многие молодые люди гуляют с питбулями. Больше нигде я не видела столько питбулей – явно любимых и окруженных заботой домашних питомцев. У меня была своя теория на этот счет. Существует немало предубеждений насчет этой породы, собаки считаются злобными и агрессивными, но молодежь любит бросать обывателям вызов, для них пибули – словно татуировки, отличительный знак бунтарской субкультуры, плевок в лицо обществу (хотя, как правило, они добрые и ласковые). Плюс к тому, все собачьи приюты буквально забиты питбулями, и если кто-то захочет взять собаку домой, то, скорее всего, ему предложат именно питбуля. Я не раз видела плакат в витринах – изображение питбуля и надпись: «Рожден для любви, обучен для ненависти». И еще один: «На каждого кусачего питбуля приходится 10,5 миллиона питбулей, которые никогда никого не укусят. Не обижайте мою породу».

Я нашла нужный мне дом рядом со стройкой. В витрине стояли дешевые религиозные статуэтки вроде тех, что выставляют в эркерах частных домов или в бедных церквях. Я еще раз проверила адрес, который мне прислали в ответ на письмо хакеру. Нет, я не ошиблась. Адрес был правильным, хотя меня очень смущали статуэтки в витрине. Я вошла внутрь. Над дверью звякнул колокольчик. Из глубины помещения ко мне вышла пухленькая, симпатичная женщина лет тридцати, в черном платье, похожем на монашеское одеяние.

– Чем могу вам помочь?

– Мне дали ваш адрес, но я, наверное, записала его неправильно. Здесь чинят компьютеры?

– Вы приятельница Маккензи?

– Значит, все правильно. Я пришла куда нужно. А зачем тогда эти статуэтки?

– Знаете анекдот о моэле в часовой мастерской? Один мужик искал моэля, чтобы тот сделал ему обрезание. Ему дали адрес. И вот он приходит и видит, что там повсюду часы. За прилавком сидит дедок. Тот мужик говорит: «Мне нужен моэль». Дедок отвечает: «Я моэль». – «А почему у вас в витрине часы?». А дедуля ему: «А что вы хотите, чтобы я там выставлял?»

Она провела меня в заднюю комнату, по-своему не менее удивительную, чем приемная. Там стоял стол, а на столе – один-единственный ноутбук. Никаких сложных технических приспособлений, никакой горы аппаратуры, как это показывают в кино. Я сказала, что в жизни не думала, будто для хакерства нужен всего лишь один самый обыкновенный компьютер.

– Залезть в чью-то почту – не хакерство. Это обычный взлом. Хакерство – это искусство. Обнаружение и использование слабых мест в технологии. Без хакеров не было бы даже надежды на какую-то конфиденциальность.