Рука на пульсе. Случаи из практики молодого врача, о которых хочется поскорее забыть

К началу дебатов я успела проработать десять лет журналистом и еще шесть – врачом в больнице, и этого оказалось достаточно, чтобы из нервного новичка стать опытным и уважаемым членом больничного коллектива. Год за годом я наблюдала, как отражалось сокращение финансирования на простых людях: пациенты все дольше ожидали лечения, врачи потихоньку увольнялись, а находить им замену становилось все сложнее. Тем не менее я не унывала. Посвятив шесть лет медицине и сдав многочисленные квалификационные экзамены, я с нетерпением ждала возможности заняться выбранной специализацией – паллиативным уходом. Меня захватило стремление помогать смертельно больным пациентам проживать остаток дней максимально полно и радостно, какой бы трудной, почти невыполнимой ни выглядела эта цель. Я и предположить не могла, что пропагандистская машина премьер-министра Великобритании способна направить отравленные стрелы против младших врачей, равно как не могла представить, насколько разрушительными и деморализующими окажутся нападки правительства.

Оценивая ситуацию одновременно с позиции журналиста и врача, я с ужасом наблюдала, как правительство втаптывает в землю профсоюз врачей – Британскую медицинскую ассоциацию (БМА).

Младшие врачи – это огромная разношерстная группа врачей-стажеров: и одинокие выпускники медшкол, и семейные люди за 30, а то и 40, опытные специалисты, готовые стать врачами-консультантами.

Но в чем все-таки было дело? Что скрывалось за бесконечными обвинениями и контробвинениями? Что в действительности вынудило всех младших врачей бросить пациентов и устроить забастовку национального масштаба? Даже Джереми Хант не мог всерьез верить, будто мы пошли на это, исключительно чтобы сохранить повышенную ставку оплаты за работу по субботам. Общественная дискуссия достигла небывалого накала и затронула самые разные вопросы – оплату труда, безопасность пациентов, уровень загруженности персонала, его моральный дух, которые неразрывно переплелись между собой. Даже понятие «младший врач» оказалось не таким уж простым, ведь оно объединяет множество врачей-стажеров, между которыми мало общего, – начиная от холостых двадцатитрехлетних выпускников медицинских школ и заканчивая матерями и отцами за тридцать, а то и за сорок, вполне опытными специалистами, готовящимися получить статус врача-консультанта в той или иной области.

Младшие врачи вечно перегружены, что в лучшем случае приводит к хроническому переутомлению, а в худшем – к профессиональному выгоранию.

На мой взгляд, дебаты между правительством и младшими врачами, ставшие поворотным моментом в истории НСЗ, – закономерный симптом, отражающий общее состояние системы здравоохранения в стране. Забастовка же лишь крайнее, радикальное проявление социального недуга. Впервые за сорок с лишним лет медики бросили своих пациентов на произвол судьбы, причем не один раз, а целых восемь. По сути, для большинства молодых врачей забастовки стали актом отчаяния, к которому подтолкнул опыт работы на передовой НСЗ. Наша система здравоохранения столкнулась с катастрофическим кадровым дефицитом. Выделяемых денег не хватает, чтобы нанять достаточно врачебного персонала. Согласно статистике Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) на тысячу жителей в Великобритании приходится всего 2,8 практикующего врача – меньше, чем практически в любой другой стране Европы, включая Польшу, Латвию и Литву. В Германии, к примеру, этот показатель составляет 4,1 врача на тысячу жителей, а в Греции и того больше – 6,3 [1][3].

Как это сказывается на младших врачах? Они вечно перегружены, что в лучшем случае приводит к хроническому переутомлению, а в худшем – к профессиональному выгоранию. Не сосчитать, сколько раз я работала за двоих, потому что напарник по смене не вышел на дежурство. Это тяжкий и неблагодарный труд, но подобные дежурства становятся все более распространенными. В 2009 году, когда я только получила диплом врача, они выпадали на нашу долю крайне редко, сегодня же сделались чуть ли не нормой. Мы ждем их с ужасом – а пациентам, пожалуй, следует бояться их еще сильнее. Как бы хорошо ни владел врач навыками проведения реанимационных мероприятий, он физически не в состоянии находиться одновременно в двух местах. Когда нехватка медперсонала вынуждает врача носить с собой два пейджера, риск не получить своевременную помощь для каждого больного как минимум удваивается. Дефицит врачей – прямая угроза для жизни пациента.