Рукав Ориона (СИ)

Секретарь пристально смотрел на Волкова. Он взялся за мизинец на своей левой руке и, вывернув его, щелкнул суставом. Затем взялся за безымянный палец и сделал тоже самое.

— Пока вы разминаетесь… — начал говорить Волков. — Хочу сказать вам что… Я знал. С самого начала. Как только ваши глазки хитрожопые увидел, сразу понял. Еще раньше, как только ваше имя услышал от Дринквотера, я знал, что без вас здесь не обошлось. Признаю, меня сбила с толку ваша подпись на документах этого идиота с пистолетом и его дружка, что сейчас отдыхает в морге. Не мог представить, что вы будете вот так все делать. В лоб.

— Я понял сержант, вы очень проницательны. — усмехнулся Аль-Ахди. — Позвольте спросить, а что конкретно вы знали?

— Что вы… — уверенно начал Волков, но запнулся.

— Что я? — с насмешкой посмотрел на него Аль-Ахди.

— Вы член Млечных братьев. — сказал сержант, уже понимая, что его предположение ошибочно.

— Нет, сержант. — подтвердил догадку Волкова секретарь СРИ. — Братья лишь инструмент в наших руках. Один из многих. Когда Санти Миколло организовал свое движение, мы увидели в нем потенциал и взяли под контроль. Вы должны понимать, сержант, что в Союзе, такая организация не смогла бы просуществовать хоть сколько-то долго, без посторонней помощи.

— СРИ тайно управляло Млечными братьями? — не без удивления спросил Волков.

Аль-Ахди довольно кивнул.

— Получается, попытка убийства канцлера — это ваша идея?

По изменившемуся лицу Аль-Ахди, Волков понял, что не угадал. Он не стал дожидаться ответа и сразу задал следующий вопрос:

— Иеремия Бентам действовал по вашему указанию? — интонации которые использовал сержант были твердыми и уверенными, как будто он проводил допрос секретаря, а не сидел в одном полотенце под дулом пистолета. — Какие цели вы перед ним ставили?

— Чтобы объяснить вам, посреди чего вы оказались, сержант, мне придется начать издалека. — начал говорить Аль-Ахди. — Не сочтите только, что я заразился от Ливси его любовью к лекциям по истории, здесь это действительно необходимо.

— Могу я одеться? — спросил Волков. — Зябко.

— ПотЕрпите! — грубо ответил ему Аль-Ахди. — Итак. Союз не первый случай в истории человечества, когда ему удалось объединится. Строго говоря, Союз вообще не такой случай, вы поймете, о чем я. Когда люди покинули землю они были действительно едины. Их объединял не страх перед неведомыми Андромами, в существовании которых я не уверен, а желания распространить разум во вселенной. Именно такую цель они ставили перед собой. Но вскоре столкнулись с непреодолимым, как им тогда казалось, противоречием. Часть людей, чьими потомками мы с вами являемся, сержант, сочли, что лучший способ распространение разумной жизни во вселенной, это заселение людьми всех планет и спутников. Они начали тераформировать миры, до которых смогли добраться, попутно уничтожая успевшую зародиться в них жизнь. Другая часть человечества пошла иным путем. Они стали изменять себя. Подстраивали свои тела под условия в этих мирах. Для них не имело значения, что созданные ими в лаборатории организмы уже не могли называться людьми. Важно было то, что это была жизнь, она была разумной, и главное, могла развиваться отдельно от остальных, а значит это развитие могло привести к чему-то новому. Чему-то уникальному.

— Не вижу в этом проблемы. — задумчиво сказал Волков. — Вселенная огромна. Места хватит всем.

— Они тоже так решили. — кивнул Аль-Ахди. — Просто разошлись по углам и не пересекались друг с другом сотни лет. А потом появился Союз, которому для существования нужен был враг. Андромы какое-то время выполняли эту функцию, но сложно мотивировать людей угрозой, ждать которую миллиарды лет. К счастью для канцлера и империи, которую он построил, человечество, впервые в своей истории, столкнулось с другими представителями разумной жизни.

— Вы хотите сказать, что инопланетяне, Тритонцы и остальные, с которыми мы воюем — это генномодифицированые люди? — опешил Волков.

— Строго говоря, они не люди. Но да, вы правильно меня поняли. — ответил Аль-Ахди. — Это самая охраняемая тайна в Союзе, сержант. Об этом не знают ни военные ни Млечные братья. Никто.

— Как можно скрыть подобное? — прошептал Волков.

— Теперь вы понимаете, почему мы должны положить этому конец? — Аль-Ахди подался вперед. — Иеремия был выбран мной, не для того чтобы убить канцлера. Он должен был возглавить восстание. Захватить корабль! У нас все было продуманно, но после неудачи на «Конкордии»…

— Так, ну ка поподробнее. — оживился Волков. — О какой неудаче речь?

Аль-Ахди откинулся в кресле и закинул ногу на ногу.