Руки прочь от магии! (СИ)

Я посмотрела на Хэла, надеясь, что он наконец воспользуется шансом и попробует освободить нас, но этот кугалунг заворожено пялился на граффити, неожиданно обретя любовь к искусству.

— Попробуй дотронуться до рисунка, Т23, — предложил ему серый эйт.

Хэл глянул на него, а затем медленно, почти с опаской коснулся пальцами нарисованного неба. Я разозлилась еще больше. И это называется сопротивление? Он должен был обругать стражника, шарахнуть его молнией и увести нас прочь отсюда!

— Не получится, — фыркнул белый, но в эту же секунду картина шевельнулась.

По ней точно прошла рябь, и она засветилась изнутри голубым светом. Хэл удивленно посмотрел на свою руку, не понимая, как у него это получилось, а белый уже подталкивал нас вперед, прямо к стене.

— Отпусти, я сейчас в нее врежусь! — воскликнула я, пытаясь затормозить.

Эйт в ответ глупо захихикал, но его приятель молча глянул на него, и тот умолк.

— Никто не врежется. Пойдемте за мной.

Серый в последний раз глянул на гвардейца, который остался безучастен к происходящему, шагнул вперед и исчез за стеной, которая словно проглотила, впитала его в себя. Кайл испуганно дернулся, но не успел опомниться, как белый эйт бесцеремонно толкнул его спину. Наш друг влетел в картину и исчез в ней, словно провалившись в воду.

— Теперь ваша очередь! — рявкнула птица на нас с Хэлом.

Друг взял меня за руку и крепко сжал ее. Его лицо выражало сожаление, что так получилось, но я без труда разглядела любопытство в ярко-зеленых глазах.

— Не бойся, — шепнул он и шагнул вперед, увлекая меня за собой.

Прежде чем провалиться в другой мир я успела вспомнить, что глаза Хэла всю жизнь были бледно-серого цвета.

========== Номер Т23. Хэл ==========

Я очень надеялся, что мы окажемся на Земле Голубых Одуванчиков.

Ведь именно это место было нарисовано на стене. То самое дерево, две луны и сами одуванчики с голубыми пушинками. Я бы узнал это место из миллиона других!

Я так надеялся, что мы вдруг попадем туда — пускай с Джем, с Кайлом и даже с этими двумя вонючими эйтами. Мне бы только увидеть немую красавицу, а все остальное не так важно.

Но не тут-то было. Мы оказались в темном, холодном мире, где выл ветер, а в лицо летели мелкие капли дождя. Возле нас высилась каменная ограда, и больше ничего не было видно.

Правда, один из эйтов коснулся чего-то на стене, и ее вдруг озарили сотни маленьких, голубых огоньков. Как будто светлячки, спрятанные в щелях стены или язычки свечей, выступающих прямо из камня. Не знаю, что это было и почему светилось, но выглядело неплохо.

И тут я разглядел, что вся стена была изрисована граффити, как то, возле мэрии. И на них всех было одно и то же — Земля Голубых Одуванчиков.

Земля Голубых Одуванчиков, которая принадлежала только мне и немой девушке! Новость, что мой сокровенный уголок оказался известен всему миру эйтов, едва не убила меня на месте.

— Пойдемте, — пророкотал серый урод.

Он был почти неразличим при тусклом свете, растворяясь в тенях. Такой подкрадется и не заметишь. Рядом с ним стоял второй эйт, чьи белые перья наоборот ярко подсвечивали голубые огоньки. И ему я бы даже больше доверился, чем его другу.

Но прежде чем мы отправились в долгое путешествие, Джем решила спросить:

— Почему стражник не остановил вас? Вы заколдовали его или что-то вроде этого?

Белый эйт хмыкнул в ответ. Кажется, он никогда не простит Джем то, как она его встретила, а своему приятелю — что он взял ее с собой. Поэтому голос подала серая «птица»:

— Эйталиты могут беспрепятственно пользоваться вратами в мире людей. Интересно, что на самих людей с побочной силой это правило не распространяется.

Еще бы — эти уроды не только свой мир подстроили под себя, но и наш старались перекроить таким образом, чтобы было удобно только им. Почему? Потому что некоторые из них имеют крылья или дополнительную пару глаз и умеют управлять магией? Это не очень-то справедливо.

Далеко идти нам не пришлось — птицы просто подошли к другому изображению Земли Голубых Одуванчиков, подсвеченному огоньками. На мой взгляд, оно ничем не отличалось от того, которое мы видели в городе, и всех остальных здесь, на стене. Но могущественным эйталитам, разумеется, виднее.

Прежде чем серый эйт дотронулся до нее, его приятель вдруг остановил его:

— А пусть они попробуют, — с гадкой усмешкой предложил он, поглядывая на нас.

Серый опустил крыло и повернулся к нам. Он вообще хоть что-нибудь видел в своих крутых, треснутых очках? Мог бы сказать мне спасибо, что вообще жив остался!

— Неплохая мысль, — задумчиво согласился он и выпрямился, разведя плечи и вздернув голову. — И еще один момент. Давайте уже представимся друг другу, в конце концов. Меня нервирует называть вас двоих про себя «Розочка» и «Лягушонок».

Это было такое неожиданное, но такое меткое сравнение, что я не удержался и захохотал. Я это запомню!

Серый эйт, кажется, тоже. Он не успел опомниться, как Джем вдруг оказалась возле него и наступила прямо на его сломанный палец. Жестоко, как раз в ее стиле. Эйт почти пополам согнулся от боли.