Читаем Руки (СИ) полностью

Руки (СИ)

Насколько Орочимару мерзкий извращенец?.. Он определённо создаёт себе такое впечатление, немало сил тратя на этот образ. Мог ли он воплотить в жизнь двусмысленные намёки в сторону Учихи? Мог, но не делал, потому что прекрасно знал, чем это может грозить. Только однажды Саске взбесил его так, что он не сдержался.

Прочее / Фанфик / Слеш / Романы18+

========== Тренировки ==========


Комментарий к Тренировки

Нечаянно снесла часть, просто перевыкладка. Ничего нового в тексте нет.

Орочимару стоял на возвышенности, скрестив руки на груди. Внизу проходил полосу препятствий Учиха Саске. Теоретически. Практически же выходило, что это полоса препятствий била Учиху, а тот только зубами скрипел, бесился и бросался снова и снова… Благо хоть на убийственно тяжёлых и острых шарах, на зверских сверкающих лезвиях стояли деревянные заглушки, чтобы носитель шарингана не сдох прежде чем Кабуто успеет до него добежать.

Разумеется, Якуши не преминул объяснить это самому Учихе, от чего тот бесился ещё больше. Полосу препятствий часто используют в тренировках новичков, потом уже смысла в ней нет. Слишком легко рассчитать амплитуду движения каждого из элементов, тут даже шаринган не нужен, чисто интуиции хватит. Опытный шиноби может пройти полосу с закрытыми глазами, лениво почёсывая задницу, талантливый ученик — с открытыми глазами, но прогулочным шагом.

Однако эта полоса была с подвохом, и Орочимару слегка огорчало, что Учиха лезет на рожон, даже не попытавшись подумать перед этим. Юному ещё мозгу не хватало внимательности уследить сразу за столькими хаотично движущимися объектами, это да. Но такое ощущение, что мальчишка даже не пытается!

— Хватит, — объявил Змей негромко, но благодаря звуковым техникам его было слышно даже сквозь лязг движущихся элементов!

— Я справлюсь, — черные глаза обожгли клокочущим гневом.

Интересно, на брата Саске смотрел так? Если да, то неудивительно, что по итогам встречи из него сделали отбивную. Итачи тоже предпочитал взвешенный продуманный подход, и подобное поведение со стороны глупого отото его наверняка огорчило.

— Перерыв пять минут, — не стал спорить Орочимару и с ухмылкой добавил: — На раздумья.

Учиха глубоко вдохнул, выдохнул, прикрыл на секунду глаза. Когда он поднял веки, ни следа бушующих эмоций в них не осталось — гладкое черное стекло. Бесстрастное. Непроницаемое. Разумеется, лишь видимость, и как бы Саске ни пытался подражать старшему брату — а он явно подражал, хоть и неосознанно — его слишком легко вывести из равновесия. Но все-таки Учихе хватало мозгов, чтобы не воспринимать каждое чужое слово насмешкой и не вестись на подначки. Да и бесился он вовсе не из-за слов Кабуто, а из-за того, что Якуши оказался прав. Собственная слабость была для Учихи самым отвратительным врагом.

Иногда Змей даже восхищался нахальством мелкого засранца. То, что он не собирается честно соблюдать условия сделки, не заметил бы только идиот — но это не мешало ему чуть ли не клещами тащить из санина любую крупицу знаний. Проходиться по лабораториям, присматриваясь к подопытным. Требовать тренировки и новые техники, ничуть не сомневаясь, что у Орочимару не найдется более важных дел.

Нельзя сказать, что Змею такой подход не нравился, не нравилась только нетерпеливость мальчишки. Всё ему вынь да положь, но, к сожалению, некоторым вещам нельзя научить, им можно только научиться. И не сказать, что у Учихи нет терпения или упорства, нет, это всё есть и с лихвой. Нет только чувства меры и соразмерности, что приводит к ежедневным попыткам сожрать кусок больше его самого.

— Последняя попытка, — сообщил Орочимару. — Если не справишься, закончим на сегодня.

Темные брови сошлись к переносице, придавая Учихе еще более хмурый вид. Парень кивнул, прошел к началу. Приостановился, ожидая сигнала — штурмовать неподатливую полосу с разбега он уже отучился.

— Готов? — уточнил Змей. Учиха коротко кивнул. — Тогда давай.

Первые три препятствия Саске прошёл быстро и уверенно, а затем большой шипастый шар в деревянных плашечках резко изменил направление и врезался ему в живот.

— Не готов, — сделал вывод Орочимару после приземления Учихи. — На сегодня достаточно.

К Саске подбежал Кабуто, проверяя наличие внутренних повреждений, но как минимум держать удар Учиха научился. Как только восстановит дыхание, будет почти в норме, разве что шишка на затылке выйдет шикарная, но это даже полезно.

Якуши обернулся и покачал головой. Орочимару досадливо цыкнул. От Учихи донесся тихий скрип зубов. На злосчастный шар он смотрел так, что прямо сожаление возникало, что Саске явился на базу с уже полноценным шаринганом — в таких обстоятельствах было вполне реально пробудить новые томоэ.

Жаль, что для развития мангекью подобная бутафория совершенно не подходит…

Орочимару взмахом руки остановил движение полосы и неторопливо двинулся к выходу, показывая, что тренировка действительно окончена, а скрипеть зубами Учиха может и без его присутствия. Кабуто прыжком оказался рядом с ним, спиной выражая готовность заниматься любыми делами поинтереснее какого-то там владельца шарингана.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное